ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

4. Его Величество народ-электорат

Ни цифра голосов, полученных Владимиром Путиным на президентских выборах 6 марта с.г., ни полная транспарентность процесса голосования не предотвратили попыток объявить результаты выборов нелегитимными. Дескать, все решила массированная пропутинская пропаганда, главным образом телевизионная. Подобного рода суждения заполнили в известный момент информационное пространство в России и за ее пределами. В глазах авторов соответствующих публикаций российское электоральное большинство представлено тупой, политически неграмотной массой, идущей туда, куда ее ведут средствами информационного и административного воздействия. Такое представление принято подкреплять опытом президентской избирательной кампании 1996 года, которую Ельцин выиграл, стартовав с двухпроцентным рейтингом народного доверия, но завоевав поддержку большинства на финишном отрезке – будто бы за счет массированной пропаганды и применения хитрых политтехнологий.

Между тем, если внимательно проанализировать те же самые выборы 1996 года (а также некоторые другие сюжеты), тогдашняя победа Ельцина предстает в совершенно ином свете: как результат разумного, ответственного голосования граждан, умеющих делать правильный (каждый — в своем понимании) выбор, даже если выбирать, в сущности, не из кого.

По состоянию на 1996 год российское общество было расколото, но не выглядело аморфной массой дезориентированных индивидуумов. Парламентские выборы 1993 и 1995 гг. выявили в среде электората четыре больших (и притом – сравнительно устойчивых) массива, ориентированных на принципиально различные (на тот момент) ценностные установки. Те, кого можно условно назвать «лоялстами» (они стремились, прежде всего, к сохранению какой-никакой стабильности) составляли примерно 25% от общей массы избирателей. Все прочие склонялись к поддержке тех или иных оппозиционных сил. Около 35% граждан-избирателей можно было назвать «левыми». До 20% граждан относилось к категории «демократов», еще примерно столько же было «патриотов».

В первом туре выборов за Ельцина проголосовали «лоялисты» (руководствуясь принципом – «лишь бы не было хуже»), а также – основная масса «демократов» (в большинстве – не испытывая особых симпатий к действующему президенту, но не желая допустить и мысли о победе коммуниста Зюганова). Зюганов получил большую часть «левых» голосов и остался на втором месте – вполне закономерно, так как его электоральная база оказалась на тот момент значительно уже ельцинской. Во втором туре Ельцин получил солидную прибавку «патриотических» голосов благодаря альянсу с генералом Лебедем (занявшим почетное третье место по итогам первого тура). «Патриоты» голосовали за того, кого обвиняли в развале СССР, что называется, стиснув зубы. Ельцин (да еще подпираемый славным защитником русских людей в Приднестровье) для них выглядел все же меньшим злом в сравнении с коммунистами, «погубившими Великую Россию».

Безумно дорогая избирательная кампания Ельцина принесла ему весьма ограниченную пользу, способствуя реализации тех электоральных преимуществ, которыми он с самого начала обладал потенциально. Махинации с подсчетом голосов, с вбросами бюллетеней и всем таким прочим имели место, но не сыграли существенной роли. А потоки черного антикоммунистического пиара (типа выпуска газетенки «Не дай Бог») помогли только дельцам от политтехнологии – получить лишние деньги за услуги сомнительного качества.

В конечном итоге, исход выборов реально определила воля граждан-избирателей, голосовавших не «сердцем» (как призывали ельцинские пропагандисты), а трезвым умом. Воля россиян, не питавших иллюзий в отношении Ельцина, но – более всего — не желавших возвращения коммунистов к власти.

Антизюгановский электорат, обеспечивший победу Ельцина во втором туре выборов 1996 года, временно консолидировался вокруг собранных воедино идей и лозунгов стабильности, сильной государственности, демократии. То был первый – еще весьма эфемерный — прообраз конструктивного большинства, необходимого для успешного решения задач национального развития в демократическом государстве.

В силу ряда причин объективного и ситуативного характера это большинство тогда не породило настоящую конструктивную власть. Второй срок президентства Ельцина был отмечен игнорированием предвыборных обещаний, отсутствием четкой политической стратегии, метаниями из стороны в сторону, затейливыми кадровыми «рокировочками», небольшим числом ограниченных успехов и многими провалами. Но в массовом сознании российских граждан уже начинали формироваться вполне определенные представления о том, каким должен быть верховный правитель страны, и какую политику он должен проводить.

В эти представления на рубеже 1999-2000 гг. вполне адекватно вписался политический облик Путина, избранного Ельциным в качестве политического преемника. Опорой власти второго президента РФ стало новое – на сей раз весьма устойчивое — большинство, требующее, в приоритетном порядке, сохранения стабильности в стране, укрепления государственности, защиты национальных интересов, при этом – согласное с необходимостью реформ в различных сферах российской жизни, но без поспешных разрушительных действий в духе девяностых годов.

Не вдаваясь в анализ результатов путинского правления в 2000-2008 гг., следует отметить, что не все задачи, тогда заявленные, адекватно решались, и не все обещания исполнялись в точности. Но политика Кремля признавалась, в целом, успешной массовым сознанием граждан России. Соответствующие настроения поддерживались динамичным ростом экономики (другое дело – качество этого роста, в значительной мере зависимого от конъюнктуры мирового рынка энергоносителей), а также частичным восстановлением авторитета нашей страны в международных делах.

К концу второго срока президентства Владимира Путина его авторитет оставался незыблемым для электорального большинства. Но реальная популярность верховной власти РФ уже шаталась (даже внутри этого большинства) под грузом завышенных ожиданий общества, которые путинская команда могла удовлетворить лишь в малой части.

За меркнущим ореолом национального лидера общественное мнение все отчетливее различало неприглядные обличья бюрократической массы – вокруг и ниже Путина. Вполне просматривались и нити своекорыстной взаимозависимости, связывающие высшую бюрократию с теми же приснопамятными олигархами – прежними, как бы «равноудаленными» от власти, и новыми, постоянно множащимися числом и сказочно богатеющими от разного рода государственно-частных партнерств.

К этому добавились обстоятельства мирового кризиса, нанесшего немалый ущерб миллионам российских граждан и российской экономике в целом. Кризис в значительной мере разрушил позитивный имидж верховной власти РФ – ее экономическая политика предыдущих лет оказалась далеко не такой эффективной и результативной, как это представлялось в докризисные годы.

Итоги последних избирательных кампаний – относительное поражение «Единой России» в декабре 2011 и убедительная победа Путина на мартовских выборах 2012 года – показывают, что конструктивное (оно же консервативное) большинство в российском обществе сохраняется, хотя его отношение к власти претерпевает существенные изменения.

Раздражаясь на всевластие бюрократии, на разгул коррупции и отсутствие подвижек к реальной демократии, это большинство, тем не менее, не поддалось на призывы к смене режима, инспирированные влиятельными кругами элиты и широко раскрученные в информационном пространстве РФ.

Его Величество народ-электорат продлил мандат на самодержавное правление, выданный Владимиру Путину. Однако нынешнее доверие народа по отношению к национальному лидеру — не столь безусловное и безграничное, каким оно было ранее.

Сама картина президентской избирательной кампании кое в чем навевала воспоминания о событиях 1996 года.

Как и тогда, кремлевский кандидат искал и нашел дополнительную поддержку в «патриотическом» секторе электорального пространства. Ради такой поддержки Путин ввел в правительственную команду знаковую для «патриотов» фигуру – такую роль исполнил Дмитрий Рогозин. Можно, однако, надеяться, что его карьерное возвышение не завершится скорым падением (как это произошло с генералом Лебедем — бывшим соратником Рогозина по Конгрессу русских общин).

Как и в 1996 году, всем слоям российского общество раздавались разнообразные обещания.

Значительную часть этих обещаний путинская команда выполнить не сможет по определению (например, то, что касается пересмотра итогов приватизации девяностых годов). Зато другие обещания – данные крупному капиталу – верховная власть постарается исполнить с максимально возможной четкостью. Такова диалектическая логика поведения нормального правительства капиталистической страны. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ