12-13.12.2009 года в Казахстане и 13-14.12.2009 года в Туркменистане Председатель КНР Ху Цзиньтао личным присутствием засвидетельствовал стратегическую важность запуска в действие магистрального газопровода Туркменистан – Китай. Труба стоимостью 20 млрд.USD, протяженностью 1300 км, рассчитанная на прокачку до 40 миллиардов кубометров газа в год и составляющая альтернативу российским (сухопутным) и прочим (заморским) поставкам газа на китайскую «фабрику XIX века» есть реальный шаг по пути экономической глобализации. С перспективой перевода всей системы подачи сырья и топлива потребителям под управлением наднациональных структур. Подталкивать страны и народы к согласию перейти под наднациональный контроль будут диверсии «международных террористов» на путях транзита. А ближайшей задачей политиков «суверенных государств» станет захват позиций (права голоса) в наднациональных органах на региональном уровне.

1. Оценка обстановки с позиции России.

Главным направлением китайской стратегии «три севера четыре моря» выступает мирное одоление Китаем Североамериканских Соединенных Штатов, прежде всего, на «товарном и денежном фронтах» их «конструктивного сотрудничества». Реализация к 2019 г. плана одоления США делает пути транзита грузов китайской внешней торговли «театром военных действий», ибо приоритет политики США есть сдерживание роста совокупной мощи КНР.

В условиях нагнетания ажиотажа вокруг надежности поставок сырья и энергоресурсов из районов их добычи в зоны глубокого передела, в фокусе внимания стратегического планирования мировых центров сил оказались магистральные трубопроводы подачи нефти и газа конечным потребителям.

Особое внимание вызывает Центральная Азия, которая в случае морской блокады авианосными ударными группами ВМС США путей подачи заморских природных ресурсов на «фабрику XXI века» в Китай, становится главной транзитной территорией для прокачки нефти и газа с месторождений Иранского нагорья и Каспия. Именно поэтому Шанхайская организация сотрудничества становится инструментом охраны стратегического тыла КНР. Ибо тыл – это там, где запасы ресурсов и пути их подачи в оперативные эшелоны главных сил. А на товарных фронтах американо-китайского противоборства главные силы Китая – это его трудовой и промышленный капитал.

Таким образом, территории Ирана и Туркмении, а также стран членов ШОС (России, Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Узбекистана) в условиях «войны на путях транзита» становятся: с одной стороны, объектом подрывной и чисто диверсионной деятельности противников Китая, а с другой стороны, объектом охраны стратегического тыла КНР.

2. Реконструкция замысла китайской стороны.

Для китайского военного искусства «война есть бесконечный путь хитрости», а высшим мастерством управления государством выступает одоление врага без применения войск и оружия. Такая победа «в головах и сердцах» требует вскрытия замыслов противника и заблаговременного срыва его планов действий. А для этого достаточно в нужном месте и в нужное время лишь продемонстрировать мировому сообществу тайные возможности своей разведки и гипотетические угрозы точечного применения силы.

Задачи такой демонстрации на морских путях транзита грузов китайской внешней торговли призваны решать базы ВМФ КНР, о планах развертывания которых на выходе из Персидского залива (Гвадар) и на входе в Малакский пролив было объявлено в 2006 году. Эту же цель демонстрации скрытой угрозы с «потерей лица» американцами преследовало и внезапное появление в октябре 2006 г. подводной лодки ВМС КНР перед авианосцем «Китти — Хок» прямо у базы на о. Окинава и «нечаянное» ослепление лазерным лучом американского спутника видовой разведки, а затем и сделанная напоказ ликвидация ракетой с земли собственного, отслужившего срок метеорологического спутника на орбите, предпринятые китайцами в январе 2007 г.

В континентальной части, перенос стратегической границы КНР за пределы государственной территории на запад Туркестана проявляется в ускоренном оборудовании трубопроводов и железных дорог с китайской шириной колеи, выводящих в Казахстан, Киргизию и далее через Узбекистан в Туркмению и Иран. В 2006 году вступил в строй нефтепровод Атасу (Казахстан) – Душаньцзы (КНР), ещё сопряженный с советской трубопроводной системой. А в 2009 году – идущий уже совсем в обход России газопровод из Туркмении в Китай.

И здесь примечательно, что отношения Туркмении с Китаем приемниками почившего Сапармурада Великого названы: «бесценным сокровищем», а строительство газопровода в Китай «главным заветом Туркмен баши».

3. Реконструкция замысла англо-американской стороны.

Анализ кризисных воронок политической нестабильности и влияния точек концентрации «трех зол» (международного терроризма, национального сепаратизма и религиозного экстремизма) показывает, что скрытой целью такой нестабильности, де-факто выгодной интересам США, является блокада путей транзита энергоносителей. Так, например, «умиротворение Чечни» произошло аккурат после того, как вступил в строй нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан (Средиземноморское побережье Турции), заменивший поставки азербайджанской нефти по опустевшему нефтепроводу Баку – Новороссийск транзитом через российский Северный Кавказ. Многолетняя зона нестабильности в Чечне и Дагестане позволила склонить интернационал финансового капитала вложить деньги в альтернативный маршрут поставок, политически выгодный США подконтрольный НАТО и ущербный для России. Аналогичный сценарий просматривается и в отношении путей сухопутного транзита нефти и газа в Китай из Ирана и Туркмении. То есть среднеазиатские страны ШОС, намеревающиеся получать долгосрочную выгоду от стабильных юаниевых платежей за транзит, исподволь окажутся под ударами диверсионных групп, имеющих опору в сепаратистских и экстремистских кругах на местах. Сложный этнический и конфессиональный состав населения в Республиках Средней Азии, и особенно в Ферганской долине, а также стойкие антикитайские настроения тюркского населения, будут способствовать организации здесь диверсионно-террористической деятельности с задачей блокады путей транзита сырья и топлива в Китай. Поэтому эта китайская труба наряду с советскими трубами в купе с планами строительства газопровода Набукко дает возможность спецслужбам Запада, руками Туркмении, через растяжку поставок газа либо российскому Газпрому, либо в Китай, либо на Запад, управлять регионом по классическому принципу британского колониализма: «разделяй и властвуй».

Выводы для стран ШОС и ОДКБ: Чтобы выйти из-под воздействия «коварных замыслов» тайных сил, направляющих удары «международного терроризма», войсковых охранных мероприятий на путях транзита будет явно недостаточно. Решением же вопроса безопасности путей транзита станет асимметричный ответ навязываемому Западом странам ШОС и ОДКБ «оборонному мышлению».

А именно: охрану путей транзита следует поручить самим террористам. Китаю вследствие тяжелой исторической памяти это сделать будет очень сложно. Россия же имеет положительный опыт «замирения Чечни», сохраняет родственные чувства с тюркскими народами Центральной Азии и может в структурах ШОС и ОДКБ взять на себя практику преимущественно мирных специальных операций по охране тыла. Но для этого от отношений политического доверия и стратегического взаимодействия добрых соседей нужно срочно переходить к отношениям ИСКРЕННОСТИ и ВЗАИМОПОМОЩИ родственных цивилизаций. Охрану же «бесценного сокровища» добрых отношений братских народов от происков «злых сил» надо начинать с корректировки вопросов не идеологии (которая де-факто разная) но мировоззрения, которое выше идеологии и в архетипах китайцев, тюркских народов и русских близко родственное: не западное! Но тогда придется вести не войну оружия на путях транзита, а войну смыслов в головах и сердцах людей. А к этому ни ШОС, ни ОДКБ не готовы.

Полковник Девятов Андрей Петрович, постоянный заместитель директора Института российско-китайского стратегического взаимодействия (ИРКСВ)
Отношения в треугольнике Китай – Россия — США
Оценка смыслов No 80/1,6 от 13.12.09