Начало — здесь. Предыдущее — здесь.

Впрочем, я, наверно, ведь опять невнятно говорю — что ж! — таков предмет, но, если все-таки что-то прояснять — нет, не буду, не могу, не хочу! — какого черта? — по крайней мере, не здесь — где-нибудь дальше — здесь полное смятение чувств! — вот чем оборачиваются эти «пробуждения радостных чувств» в связи с поездками на дачу. Эти дачи! — вон их сколько проносится за окнами: каждый возделывает свой сад! — «домики, до-ми-ки, домики», — стучат колеса поезда. Дачи толпятся вокруг полотна железной дороги, как люди на первомайской демонстрации, дачи демонстрируют свое единство — они разные, но суть одна: каждый возделывает свой сад! А у кого нет дачи, тот возделывает свой сад в перистильных лоджиях отдельных городских квартир; у кого же нет ничего, — возделывай сад своей индивидуальности, взращивай свой дар (дачу), демонстрируй свои возможности, демонстрируй сдвиги в обществе, — сдвиги от юношеских карнавальных игрищ к трезвости, к зрелости, к стоически бесстрастному мировоззрению: каждый да возделывает свой сад! — вот очередная задача: рост благосостояния и народного хозяйства — Первомайская демонстрация дач! И уже на высокую трибуну взбирается кандидат в члены (каждый возделывает свой сад), огромная правительственная дача, и цепные псы на ней висят, как ордена. Ударяя себя в грудь, отчего ордена побрехивают, правительственная дача говорит, что задачей является выращивание богатых урожаев бледных тружеников на индивидуальных полях образов и ассоциаций, — а то с сельским хозяйством стало совсем швах, хоть и удобрены колхозные поля жирным карнавализированным пометом.

***

— Эй, будешь в карты играть? — потряс меня за плечо рябой рыжий усач в кепке, и я проснулся. Вот это уж точно был сон — здесь нельзя было усомниться, так как невозможно себе представить дачу, выступающую с трибуны. Но кроме того, мне вдруг пришло в голову, что можно ведь произвольно решать, что сон, а что бодрствование, и я решил считать реальностью лишь то, что мне нравится. Впрочем, может быть, я потом решил — в любом случае это не моя мысль, а основное положение философии Декарта, гласящее, что бог не обманщик (вовсе не когито главное в ней!) Но об этом нам, видно, еще придется поговорить, а пока я решил своим нравом определять реальность.

Пусть это будет что угодно, пусть это будет, если хотите, болезнь — что хотите! — но чувствовать себя скованным по рукам и ногам, чувствовать себя какой-то функцией звездных пришельцев мне не хотелось — не нравилось! А ведь именно к этому (к оковам) — я чувствовал — вел мой контакт. Ну их к черту! — не будет никакого контакта! Не расстраивайся, читатель, — ты ведь уже надеялся получить фантастический роман? — может даже извлечь для себя много поучительного? — ведь правда, не каждый же день земные цивилизации предлагают нам свою дружбу! — и вот вместо того я тебя предаю: все опять свожу на серую реальность. Ничего, я постараюсь вознаградить тебя за внимание и благосклонность, добрый друг, чем-нибудь позанимательнее. Итак, я открываю новую страницу своей истории.

Продолжение