Начало - здесь. Предыдущее - здесь. ОТ ПЕЛЬХАУ ДО СКОРОПАДСКОГО1 История «Ронда» (письмо из Берлина)
Прежде чем говорить о сегодняшнем печальном состоянии «Ронда», поучительно коснуться его истории. Кем «Ронд» основан и кто его «вожди». История «Ронда» вовсе не теряется, как «история мидян», в «сплошном тумане». Известно, в первые дни национал-социалистической революции, когда Берлин потонул в угаре политических страстей и борьбы и некоторым эмигрантам показалось, что чуть ли не завтра Гитлер двинется крестоносным походом на советскую Россию, — в Берлине образовалась группа людей, положившая начало организации «Ронда».
Это были никому не известные — Николай Дмитриев, г. Щербина (богатый домовладелец, во время Колчака бывший в Сибири, давший на «Ронд» первые деньги) и балтиец Фридрих Лихингер.
Поначалу все шло хорошо. Название — «Ронд» — придумал Дмитриев. Он же нарисовал эмблему организации, тут были — двуглавый орел, изображение Георгия Победоносца, знак свастики, крест и меч, «немножко много всего», но ничего. Этот же «вождь» сочинил и гимн для «Ронда» на мотив «Интернационала». Казалось — полное организационное процветание.
Но гг. Щербина и Дмитриев неожиданно попались в лапы национал-социалистического групфюрера (т. е. взводного) Генриха Пельхау.
Чтобы иметь на себе немецкое благословение для русского дела, основатели «Ронда» обратились к берлинскому «гаулейтеру» национал-социалистической партии с просьбой прислать им «для связи» какого-нибудь немца, желательно «говорящего по-русски». И «гаулейтер» прислал, может быть, даже просто, чтоб отвязаться, взводного Генриха Пельхау, прилично владеющего русским языком.
Неудачно пытавшийся стать в Берлине актером, молодой человек со всеми признаками неуравновешенности, Генрих Пельхау оказался все же человеком весьма проворным. Уже на втором собрании членов «Ронда» Пельхау произвел переворот, т. е. попросту перед ошарашенными членами-учредителями этот для связи присланный взводный объявил себя — «единственным вождем русского национального освободительного движения».
Произошла немая сцена из «Ревизора». Но на попытки сопротивления Дмитриева и Щербины, давшего на него деньги, Пельхау просто прикрикнул, дав понять, что «действует по указанию свыше». Ну, раз «свыше», — то началась уже полная паника. А Пельхау начал расчищать себе «путь к власти».
Больше других шумел «вождь № 1», Н. Дмитриев, посмевший даже публично заявить, что «Ронд» основан им, он вождь этой организации, сокращенное название которой вовсе не значит даже «Российское Освободительное Национальное Движение», а значит — «Россию освободит Николай Дмитриев»! Это было, конечно, сделано очень тонко и задумано очень хитро «вождем № 1», и раньше этого никто не замеил. Но Пельхау сдаваться не пожелал даже на этот аргумент.
Первым, с кем он расправился, был Дмитриев. Дружинники «Ронда», довольно-таки голодные и безработные люди, мгновенно (как в «Вампуке») подчинившись действовавшему по указанию «свыше» Пельхау, среди бела дня на Паризерштрассе напали на основателя «Ронда» Дмитриева, схватили его и с криком — «По приказанию вождя, в штаб! На допрос!» — уволокли. Допрос для Дмитриева кончился довольно плачевно: на дому «вождя № 1» дружинники нашли 6 различных паспортов, и «вождь» был отправлен в тюрьму при полицейпрезидиуме.
Свернув таким образом шею Дмитриеву, цыкнув на Щербину, Лихингера и других знаменитостей, взводный Пельхау, будучи попросту психически больным человеком, издал манифест, в котором прямо так писал черным по белому, что вождем, который спасет Россию, будет он, Генрих Пельхау, принимающий отныне имя — Андрей Светозаров! И Андрей Светозаров писал: «Волей Провидения, я стал вождем русского народа по ту и по эту сторону рубежа...» «Я отвечаю только перед Богом, Россией и своей совестью...» «Я твердо верю...» «Я клянусь...» «Как вождь призванный, я заявляю...» «Я утверждаю неприкосновенность религиозных верований...» и т. п. Основой же политической программы Андрея Светозарова явился, как это ни странно, «всероссийский поцелуй».
В отпечатанной отдельной брошюрой прораммной речи Генриха Пельхау на стр. 2 так и говорится: «Могучая, сильная гроза любви нависла над Родиной, и не пулеметы, винтовки и интервенции старых генералов решат судьбу России, а братский Всероссийский Поцелуй и крепкое рукопожатие». Вся эта речь «всероссийского вождя», составленная из дикого набора фраз, производит невыносимо смехотворное впечатление. Недостаточно все-таки владеющий русским языком, вождь из кожи лезет вон, стараясь писать и говорить в наируссеишем стиле «ой ты гой еси».
Но на беду «вождя № 2», Генриха Пельхау, «вождь № 1», Николай Дмитриев, отсидел в тюрьме всего-навсего 28 дней и был выпущен на свободу. Оба «вождя» — члены немецкой национал-социалистической партии. И меж «вождями» снова вспыхнула жесточайшая борьба. «Ронд» раскололся.
В своем листке под заглавием «Ронд», который он издает с портретом Гитлера и... Достоевского и с крупной надписью «Гей, Россия!», опальный вождь Дмитриев облил такими помоями захватившего «Ронд» Пельхау, что, казалось, тут и не отмоешься: и «шулер», и «гнусный провокатор», каких только не было ласкательных слов.
Но Пельхау ответил г. Дмитриеву довольно-таки остро. В № 9 своего листка «Пробуждение России» он дал такую характеристику основателю и первому вождю «Ронда»: «Кто вы, собственно, — ехидно спрашивает вождь № 2 вождя № 1, — Дмитриев, Краузе, Ветров, Думратов, Крынкин или Ведов? Не хотите ли вы иметь очную ставку с свидетелем Отар-Беком, который может установить вашу близость к карманным ворам? Нельзя ли вас расспросить об одном случае, когда вы пытались шантажировать одну даму, требуя от нее 100 марок и утверждая, что «что-то ужасное» случится с ее мужем, бывшим в отъезде, если эти 100 марок не будут вам уплачены? Нельзя ли вас спросить, г. Дмитриев, Думратов, Краузе, о чьих это стихах «поэта-страдальца» вы упоминаете в вашей газете? Не стихи ли это провокатора Коноплина-Горного, который должен был покинуть пределы Германии и кого вы называете вашим другом? И в этом же вашем листке, полном лжи, вы смеете помещать портрет вождя Германской Нации с надписью: «Нашему мировому вождю и брату Адольфу Гитлеру»?!» («Пробуждение России», № 9).
Пельхау — торжествовал. Поддержанный берлинским «гаулейтером», которому, собственно, не было никакого дела, что там делает его взводный с русскими, этот безграмотный клинический взводный сообщал в своих речах, что его «ждет вся Россия и вся Красная армия»; что стоит ему только перейти границу, как под звон колоколов он въедет в Кремль. И дабы добыть средства для «Ронда», Пельхау устраивал грандиозные представления в берлинском Луна-парке, где играли русские балалаечники «Ухарь-купец», где пел русский хор «Волга-Волга», а Генрих Пельхау, он же Андрей Светозаров, появлялся на сцене на фоне потрясающих декораций, и над ним всходило красное электрическое солнце.
Это было бы смешно, когда бы для некоторых эмигрантов не было грустно. Всем известна судьба представителя РОВС в Германии, полковника Лампе, отсидевшего в тюрьме 3 месяца в чрезвычайно тяжелых условиях, которому немецкие газеты не постеснялись приписать самые тяжкие обвинения в шпионаже. И как ни кричал на рондовских собраниях Пельхау: «Я буду бить по морде каждого, кто осмелится сказать, что Лампе сидит из-за доносов «Ронда»!» — берлинская молва приписывает именно «Ронду» этот арест. Меньшая неприятность, но тоже приписанная «Ронду», произошла даже с таким восторженным поклонником немецкой национал-социалистической революции, как проф. И. А. Ильин.
К культурнейшему И. А. Ильину явился один из эиближенных Андрея Светозарова, г. Меллер-Закомельский, специалист по «Протоколам сионских мудрецов», с предложением вступить в «Ронд». Неизвестно, что там говорили Ильин с Меллер-Закомельским, голько в публичном собрании «Ронда» Меллер-Закомельский доложил, что профессор Ильин осмелился сказать, что «в организацию растленной сволочи он не вступает!». Эта фраза вызвала дикий вопль. Тут припомнили остроты Ильина о «родине и рондине», о «Луна-парке и лупанарке». И — факты остаются фактами — в один прекрасный вечер, после обыска, грузовик увез профессора Ильина на допрос в полицейпрезидиум. Правда, сгоряча уехав отдохнуть в Италию, профессор Ильин благополучно возвратился в Берлин, а к этому времени «Ронд» уже, по расцветии, отцвел в утре пасмурных дней.
После падения вождя № 1 Дмитриева настала очередь падения и для вождя № 2 Пельхау. Как ни странно, но комически-патологическая фигура Пельхау, его «Ухарь-купец» и «Волга-Волга» из Луна-парка привлекли к себе внимание «некоторых держав». «Некоторые державы» даже запротестовали — Хинчук заявил официальный протест на Вильгельмштрассе против деятельности «Ронда». Велик же страх кремлевских обитателей, если даже электрическое солнце, всходящее над Генрихом 1-м, повергает их в ужас и заставляет слать дипломатические протесты.
Хинчук, грозивший увести советские суда из Гамбурга, протесты многих солидных немцев-националистов против постыдного политического фарса, затеянного Пельхау, и, наконец, деятельность отделения «Ронда» в Любеке поколебали карьеру Андрея Светозарова. связанный дружески с остатками «Черной бригады» капитана Эргардта, решил начать осуществление своей «программы». Один любекский богатый еврей получил письмо с предложением немедленно положить в условное место 30000 марок, а если не положит — убьют. Еврей передал письмо адвокату, адвокат — прокурору, и результатом этой «программы» был роспуск в Любеке как отделения «Ронда», так и остатков «Черной бригады».
Все это отозвалось на карьере Светозарова, и в момент этих колебаний его подкараулил новый претендент на «всероссийскую власть», небезызвестный Бермонт-Авалов, состоявший членом «Ронда», но державшийся покуда в стороне.
Берлинский «гаулейтер» внезапно приказал Пельхау покинуть свой пост и сдать «всю власть» в «Ронде» совету трех во главе с Бермонтом-Аваловым.
Казалось, сейчас, в новом блеске, в том же Луна-парке взойдет звезда Бермонта-Авалова и над ним вспыхнет электрическое солнце. Но нет, с «Рондом» произошло что-то необычайное — «Ронду» приказали молчать, не маршировать, отобрали знамена, отобрали значки со свастикой, и, подавленные этим оборотом дела, безработные и полуголодные рондовцы начали массами уходить из организации.
Берлинцы недоумевали: почему разгромлен «Ронд»? Почему свергнут Андрей Светозаров? И неужто не начнет в Луна-парке появляться Бермонт-Авалов? Думали-гадали, но туман стал понемногу, рассеиваться.
Оказывается, вовсе не Вермонт съел Генриха Пельхау, к тому же в совете «Ронда» Светозаров заседает все-таки вместе с Вермонтом; съел же и Вермонта Пельхау куда более крупный претендент. И не только этих «вождей» съел новый претендент, съел даже куда более трудное блюдо — главу «УНО» (Украинское национальное объединение), бывшего «генерального писаря», полковника Полтавца-Остраницу, который участвовал в знаменитом расистском мюнхенском путче в 1923 году, был ранен и с самим Гитлером был «на ты».
Вместе с ликвидацией шумной деятельности «Ронда» все «УНО», во главе с Полтавцом, в одну прекрасную ночь оказалось арестованным, и больше 40 человек этой организации село в тюрьму. Члены «УНО» без допросов сидели около 5 недель, глава же организации Полтавец и того больше.
Многие недоумевали. Но, наконец, соглашение было достигнуто.
И «Ронд», и «УНО», и Пельхау, и Вермонта, и Полтавца в один день остригли под одну машинку. Теперь пошла уже музыка не та. Слишком уж часто стали подъезжать правительственные и частные автомобили к одной из фешенебельных груневальдских вилл. Слишком много уж суеты поднялось в этой иле. Конечно, сюда Генриха Пельхау просто не пустят, Вермонт и Полтавец если и пройдут, то только на поклон. Сюда подкатывает Альфред Розенберг и сам всемогущий Герман Геринг. Чья ж это вилла? Это — груневальдская вилла гетмана всея Украины — Павло Скоропадского.
1. Между четвертой и шестой частями цикла «По Европе на автомобиле» был опубликован очерк «От Пельхау до Скоропадского» с подзаголовком «История Ронда» — за подписью «А. И.». Текстология свидетельствует в пользу того, что этот текст принадлежит Г. Иванову и является пятой частью цикла «По Европе на автомобиле» — очевидно, Г. Иванов подписал «От Пельхау до Скоропадского» псевдонимом, так как опасался, что после опубликования этого антинацистского памфлета под настоящим именем ему не только может быть запрещен въезд в Германию (где у него оставались связи среди русских эмигрантов), но и берлинское издательство «Петрополис» будет вынуждено отказаться от публикаций уже планировавшейся в то время его книги стихотворений.
Бхагавад Гита. Новый перевод: Песнь Божественной Мудрости
Вышла в свет книга «Бхагавад Гита. Песнь Божественной Мудрости» — новый перевод великого индийского Писания, выполненный главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это первый перевод «Бхагавад Гиты» на русский язык с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала. (Все прочие переводы, даже стихотворные, не были эквиритмическими.) Поэтому в переводе Давыдова Песнь Кришны передана не только на уровне интеллекта, но и на глубинном энергетическом уровне. В издание также включены избранные комментарии индийского Мастера Адвайты в линии передачи Раманы Махарши — Шри Раманачарана Тиртхи (свами Ночура Венкатарамана) и скомпилированное самим Раманой Махарши из стихов «Гиты» произведение «Суть Бхагавад Гиты». Книгу уже можно купить в книжных интернет-магазинах в электронном и в бумажном виде. А мы публикуем Предисловие переводчика, а также первые четыре главы.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Итак, проект Олега Давыдова "Места Силы / Шаманские экскурсы", наконец, полностью издан в виде шеститомника. Книги доступны для приобретения как в бумажном, так и в электронном виде. Все шесть томов уже увидели свет и доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Карл Юнг и Рамана Махарши. Индивидуация VS Само-реализация
В 1938 году Карл Густав Юнг побывал в Индии, но, несмотря на сильную тягу, так и не посетил своего великого современника, мудреца Раману Махарши, в чьих наставлениях, казалось бы, так много общего с научными выкладками Юнга. О том, как так получилось, писали и говорили многие, но до конца никто так ничего и не понял, несмотря даже на развернутое объяснение самого Юнга. Готовя к публикации книгу Олега Давыдова о Юнге «Жизнь Карла Юнга: шаманизм, алхимия, психоанализ», ее редактор Глеб Давыдов попутно разобрался в этой таинственной истории, проанализировав теории Юнга о «самости» (self), «отвязанном сознании» и «индивидуации» и сопоставив их с ведантическими и рамановскими понятиями об Атмане (Естестве, Self), само-исследовании и само-реализации. И ответил на вопрос: что общего между Юнгом и Раманой Махарши, а что разительно их друг от друга отличает?
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете