ВЕЛИКИЕ И УЖАСНЫЕ ЭРОТИЧЕСКИЕ СЦЕНЫ В ПОСТСОВЕТСКОМ КИНЕМАТОГРАФЕ

Глава 4. Константин Райкин и Ольга Кабо как основные идеологи нудистского движения

После такой немножко безысходной ноты, как в случае с Филатовым (можно ли употреблять применительно к безысходности «немножко» - вопрос хороший), хочется немного развеяться, не так ли? Расслабиться в беспричинном веселье. Как в метро, например, редко, но попадаются  экземпляры: едет мужичок, и все смешно ему - и то, что он едет в метро; и то, что серьезным должен быть, как все остальные, и то, что ухмыляется и ничего поделать с этим не может. Я примерно таким же настроением почему-то проникаюсь, вспоминая сцену из фильма «Комедия о Лисистрате» [1989], где голый артист Константин Райкин долго и со вкусом гонится за голой же Ольгой Кабо.

По сути дела, райкинская пробежка – это первый, если не ошибаюсь, опыт мужского full frontal в нашем кино. Фулл фронтал – это так на Западе называют сцены, в которых раздетого актера снимают в полный рост и прикрывать срам чем-либо запрещают. Сцены такие оставляют устойчивое чувство, что ты присутствуешь на пристрастном обыске, а именно это чувство и придает таким сценам недюжинный эротизм. Но на мужской фулл фронтал в нашем кинематографе больше никто не решался – жесткая гетеросексуальная позиция диктует свои законы. В западном кино фулл фронталы тоже редки, но по другой причине. Для уважающего себя секс-символа опускаться до полной обнаженки - ниже собственного достоинства.

Режиссер из Минска Валерий Рубинчик взялся снимать комедию Аристофана про то, как женщины сговорились не допускать до себя мужчин до тех пор, пока они не закончат воевать друг с другом, по другим причинам, кроме как утверждать новых секс-символов. Тем более, что вылепить из Константина Аркадьевича Райкина секс-символ в любом случае было занятием бессмысленным. Райкин, по большому счету, был первым животным в советском кино. Типаж таких плотоядных самцов уже культивировался парочкой Караченцев-Боярский, но они были какие-то одомашненные и с проблесками разума, вследствие чего тянулись к цивилизованным отношениям с противоположным полом. Райкин был оторвой вопреки своему происхождению – от него, сына любимейшей комической старухи Советского Союза, Аркадия Райкина, никто не ожидал цивилизованности, и ему могли простить многое, и прощали, как правило. Его природное и гротескное сочетание плюгавости и гиперактивности диктовало лишь один метод игры, насквозь физиологический. От Райкина скорее можно было ожидать того, что он присядет на четвереньки и почешет ногой у себя за ухом, или еще более сложных гимнастических вывертов, чем проникновенных серенад под балконом. 

И в силу этого Райкин был идеальным кандидатом на роль Кеннессия, того, кому весь фильм отказывают женщины. И для него самого такая роль была нисколько не необычной и не задевавшей какие-то внутренние струны – типаж Райкина такие психологические проблемы и барьеры не то чтобы решал в два счета, а просто проносился сквозь них, сломя голову, не обращая внимания, стремясь к достижению результата любыми средствами. Пусть даже через такие проблемы, как отказ женщины как налаженный инструмент политической борьбы. Действие аристофановской «Лисистраты» происходит в древней Греции, во время войны между демократическими Афинами и олигархической Спартой, на секундочку. Интересно, согласитесь? Рубинчик-режиссер, узрев трагичность патриархального строя (в древней Греции, как и в Советском Союзе, женщины были бесправны в теории и могучи на практике) и надвигающиеся глобальные и локальные конфликты, воззвал, можно сказать, к женщинам посредством античной комедии, чтобы те прекратили безобразие – в конце концов, в самом начале общество было матриархальным.

Сцена, в которой Райкин гонится за Кабо, тянется так долго (минуты 4), что, безусловно, претендует на центральную; в остальном фильм представляет собой нелепую эротическую поделку, где все актеры почему-то говорят стихами. В этой сцене, представляющей собой на первый взгляд плохо отснятую дурашливую беготню, на самом деле заложен мощный посыл, развенчивающий мужскую уверенность в своей силе и способности вершить какие-либо поступки. Райкин бежит неуклюже, передвигается, семеня и размахивая руками, угрозы в его фигуре нет никакой. Это подчеркивается его вяло и безвольно болтающимися в разные стороны гениталиями, не самых грозных размеров. Бежать от мужчин в лице Райкина женщинам в лице Кабо надо скорее для самих себя, для самоуспокоения, Рубинчик, придерживаясь поведенческих моделей по инерции, на этом настаивает.

Это я все написал, естественно, чтобы казаться таким больно-умным. Обычно это стопроцентно вызывает раздражение. Но не хотите же вы, чтобы я всерьез раскладывал по полочкам двух бегущих по полю людей и раздумывал о том, как нам всем жить теперь после этого? Полноте, как говорится. Бежать голым по полю – это просто здоровое (если это поле, конечно, не поле с крапивой, например) и очень освобождающее действие. Во времена Аристофана, скорее всего, так делали все поголовно. И сам Аристофан, наверняка, не раз и не два устраивал подобные забеги. И причем не он это придумал первым – голыми бегали и до него, и какое-то время это, наверняка, было основное занятие людей. Смеетесь? А все равно лучше, чем писать вот такую вот белиберду. И уж точно лучше, чем снимать подобную ерунду. Режиссер Рубинчик, готов об заклад биться, пробежать голышом по поляне не смог бы, даже, когда никто не видит. Может, это было его основной мечтой, исполнить которую мешала излишняя интеллигентность и начитанность. Или то, что он увидел, как это выглядит со стороны, на примере Райкина и Кабо. Это ведь только мои предположения, что беготня в обнаженном виде – здоровое и освобождающее мероприятие, мне ведь тоже судить приходится шапочно и беспредметно, потому что на своей шкуре испытывать не доводилось. Сужу я только по Райкину и Кабо, которым точно доводилось. Кроме них, я никого больше и не знаю, кому бы доводилось – даже если кто и бегал, то не признается. И с чего я взял тогда, что это действо освобождает и оздоровляет? И у Райкина, и у Кабо на лицах этого не написано. Лица у них, наоборот, сосредоточенные, недовольные собой и чуть измотанные, а еще на них печать явного отвращения к голым телам друг друга – потому что сцену снимали очень долго. По идее, у них, наоборот, должны были развиться комплексы в огромном количестве и с тех пор все время где-нибудь должно болеть. Они, может, и не хотели бежать, не горели желанием. А их заставили, на потеху публике, в такт поговорке-пословице «смотри на дурака, пока в лес не убежал». А тут дураков не один, а двое, и они вдобавок раздеты догола.

Я совершенно не учел во внимание нудистов. Все вышесказанное не касается только их, тех, кто на пляже средь бела дня голышом в волейбол играют. Согласно последней переписи населения, их в нашем обществе немало – каждый 327-й. И стали они появляться, как грибы после дождя, аккурат после выхода этого фильма, так сказать, сформировывать движение. Голыми у нас купаться ходили многие и до конца 80-х. Правда, лишь в тех случаях, если на то была веская причина – типа плавки с собой не взял, а окунуться хочется. Нудисты же – это те, кто крутятся возле воды голыми безо всякой видимой причины. Хотя причина есть, пусть они ее и не видят, или неправильно понимают. Причина в том, что слишком близко к сердцу они восприняли сцену из фильма «Комедия о Лисистрате».

Информацией о том, что Константин Аркадьевич Райкин состоит в каком-нибудь нудистском клубе почетным президентом, я не располагаю, как и все прочие. Но вот подсказка нудистам – пригласить его в качестве свадебного генерала на одно из своих сборищ. Для любого нудиста Райкин с его невозмутимой мимикой, не вяжущейся с демократичными размерами мужского достоинства – ролевая модель. Не один и не два нудиста пытались копировать эту гримасу искаженного представления о счастье, впечатленную в его лицо. Для нудисток женского пола (таких гораздо меньше, и никто их не видел, но говорят, что они все-таки существуют, как йети) отличным эталоном служит быстроногая Ольга Кабо. И Кабо, и Райкин первыми научили нудистов тому, что не надо стесняться – виноват не ты, а законы гравитации. С тех пор нудисты, когда встречают друг друга, справляются не о том, как дела и что поделываешь, а о том, «как оно болтается?». 

Далее: Часть V. Неснятая эротическая сцена с Наташей Гусевой (неудачный опыт альтернативной истории)