Саша один. Тишина. В шкафу слышны голоса и кряхтение: “Да тише ты, черт!” “Черта не поминай!” “Не умничай, лучше фонариком под ноги посвети!” “Ай-ай!” “Ты чего орешь!” “Да как же не орать, когда ты мне на хвост наступил!” “Прости, слышь?” “Да не прости, а лапу с хвоста убери, деревенщина!”
Саша прислушивается, затем привозит планшетную доску, и, открыв двери шкафа, устанавливает ее под наклоном, с трудом въезжает по ней и вместе с коляской опрокидывается в шкаф. Он стремительно несется по таинственной лестнице куда-то вниз, мимо труб, мимо электричек метро, таинственных пещер и тоннелей, и выезжает на некую площадь. Она заполнена необычными существами. Светятся фонарики гирлянд. Все это напоминает странный маскарад.
С у щ е с т в о 1 (Саше). Рот закрой!
С у щ е с т в о 2. Расселся тут, дай пройти! Пять ящиков водки, это тебе не хухры-мухры!
Саша испуганно отъезжает. Существа, стуча когтями, проходят и ставят ящики на землю. Где-то в глубине слышен грохот и ругань.
С у щ е с т в о 1. Бабайка, морда татарская, упал! Как бы не убился!
С у щ е с т в о 2. Сам-то ладно, как бы елку не заломал, окаянный!
Появляется огромная ель. Ее несёт кругленький и улыбчивый дед Бабайка, а два существа пытаются ему помогать.
Б а б а й к а. Ах савсим башка плахой стал, нога спокой не дает! (Достает “Мальборо” и закуривает.)
Через некоторое время выбегает целая ватага странных существ с коробочками, гирляндами, елочными игрушками. Они корчат Саше рожицы, пыхают на него огнем, осыпают конфетти и водят хоровод. Среди них Ева.
Е в а (звенит колокольчиком). С наступающим Новым годом! С Новым счастьем! (Стреляет в него из хлопушки.) Соскучился?
Б а б а й к а. Ой-баяй, руками не маши, а то голову поламаю.
С у щ е с т в о 1. Эвона как морду перекосоротило! (Смеется.)
С у щ е с т в о 2. Бе-бе-бе…дайте колясочку прокатиться, сударь!
С а ш а. Я инвалид.
С у щ е с т в о. Какой ты к черту инвалид? Это я инвалид!
Все смущенно хихикают.
Саша усаживает Еву на колени, возит по площади. Она отдает приказания, звенит колокольчиком. Вспыхивают гирлянды. Скрипят упаковки, шуршит фольга. Звенят фужеры. Звучит тихая музыка.
Е в а. Ай, ай! (Смеется.)
С а ш а. Ты чего?
Е в а. Когда ты сюда дышишь, то мне так щекотно! (Смеется.)
С а ш а. Куда? В эту ямочку возле шеи?
Е в а. Да-а! (Ежится.)
С а ш а. Ой, как мне хочется туда подышать! (Тянется к Еве.)
Е в а. Ай-ай, нет! (Смеется.)
С а ш а. Я даже не дунул, а ты уже смеешься!
Е в а. Да мне уже от слов твоих щекотно!
С а ш а. А я что-то хочу в эту ямочку подышать, меня так и тянет. Почему бы это?
Е в а. Ой-ой, нет! (Смеется.)
С а ш а. Я так тебя люблю, что даже боюсь упасть, боюсь подавиться косточкой, поперхнутся, отравится, потому что, тогда я умру, и уже не увижу тебя. Я изучил все печные трубы в нашем районе, я не боюсь выезжать на балкон, я подружился с говорящим вороном, только он молчун… Ева, но какой же Новый год, когда сегодня первое сентября!?
Е в а. Саша, сегодня твой самый настоящий Новый год!
Она дарит ему цветные карандаши в той железной коробочке из детства.
Ты вырвался из круга! Ты перевернул время! Ты изменил лицо мира! Ты победил!
Саша что-то ищет.
Ты чего молчишь?!
Саша крутит головой.
Ты что-то потерял?
Саша кивает головой.
А я знаю, что ты потерял.
Ева легко спрыгивает. Саша обшаривает глубины коляски и достает две маленьких коробочки. Хочет встать, но не может. Пыхтит. Существо подбегает к Еве и что-то шепчет.
Ева. Вставай!
С а ш а (встает, покачивается, выдыхает). Ева, я люблю тебя!
Е в а. И я тебя люблю.
С а ш а. Я предлагаю тебе руку и сердце. Будьте моей женой! Вот кольца.
Ева вскрикивает. Убегает. Возвращается и хватает Сашу за плечи.
Если б ты была моей сестрой, я бы тебе очень советовал жениться на нём, то есть на мне!
Б а б а й к а. Эх, пить будим, и гулять будим, а смерть придет – памирать будим!
Ева смеется и закрывает Саше уши ладонями.
Е в а. Если бы вы знали, какое он чудо, и как я его люблю!? Я его всю жизнь ждала! Я такая счастливая!
В с е. С Новым годом, с новым счастьем! Ура!
Е в а. Подождите, нам же надо переодеться!
Сияние. Саша и Ева – принц с принцессой.
Б а б а й к а (с кочергой в руках). Ах, красивый-мрасивый совсем стал! Просим… просим молодая в центр, айда сюда давай! Айда!
Все хлопают. Два существа стоят со свечами.
Б а б а й к а. А теперьча… а теперьча (охлопывает себя). Уй-ба-яй… теперьча, тот, кто укрался кольца будет от моя удар по лохматый морда.
Подбегает старушка и подает ему коробочки.
Б а б а й к а. Ах ты какой шкура, сволошь, билят!
С т а р у ш к а. Не ругайся, а то пузо треснет.
Б а б а й к а. Замолчи свой рот!
С у щ е с т в о 1. Готов ли ты, принц, взять в жены… не помню что дальше… нашу Еву? (Плачет.)
С а ш а. Да!
С у щ е с т в о 2. Готова ли ты, принцесса, взять…стать…отдать, и так далее тоже самое, что он говорил… простите, я не могу дальше говорить (плачет).
Е в а. Да! Сто раз да!
Б а б а й к а. Айда давай, кольцами меняться будем по-человеческому.
Саша и Ева обмениваются кольцами.
В с е. Горько! Горько! Горько!
Б а б а й к а. Какой Колька?! Его что, Колька зовут? …Айда, гуляй давай ребята! Ах, аузынга сиям! Аш-аш-аша-ту, Бий-бий-бий-яту… Яр-яр-ярату! Йок-йок-макарёк!
Поцелуй. Пьянство. Грохот. Танцы. Карусель и скачки…
Саша и Ева одни.
С а ш а. А куда все делись, Ева? Вот же только они все были.
Е в а. Они пошли дальше веселиться.
С а ш а. Куда?
Е в а. Бабай всех повел на Красную площадь гулять!… Лишь бы милицию не задирали, вот смеху-то будет!
С а ш а. Мы не успели сфотографироваться! Я сфотографирую тебя.
Находит фотоаппарат и фотографирует Еву. Вспышки. Вспышки. Из «Поляроида» выпадают снимки, проявляются, но на них ничего нет. Ева собирает фотографии, подходит к Саше и целует его. И в этот момент происходит такая гигантская вспышка, что все вещи видны насквозь. Между Сашей-Евой медленно проходит светящийся диск и застывает на секунду, обдавая их красными точками. Саша и Ева замерли, смотрят, как диск плывет по площади, замирает, а затем с шумом сворачивается в тугую спираль и сквозь деревья выстреливает в небо.
С а ш а. Что это, Ева?
Е в а. Вот нас и сфотографировали (на глазах слезы).
С а ш а (смотрит вверх). Кто, они?! Инопланетяне?
Е в а. Это такая огромная и добрая сила, мы им понравились, им понравилось наше счастье и радость. Они прилетели и сфотографировали нас. Вся эта громада прилетала только ради нас! И теперь мы тоже там где-то есть.
С а ш а. Так все мгновенно произошло!
Е в а. В это мгновенье у нас с тобой прошло тысячи лет.
С а ш а. А что же мы делали все эти годы?
Е в а. Только потом все узнаем.
С а ш а. Теперь я знаю, что такое – любовь.
Е в а. Любовь – только то, что спасает, терпит, дает свободу и помогает выжить другому.
Ева сидит в белоснежном свадебном коконе, белые перчатки закрывают лицо. Она плачет.
С а ш а. Почему ты плачешь?
Е в а. Потому, что я счастлива.
С а ш а. А почему плачешь?
Появляется странный громадный и несуразный аппарат, на котором они плывут в черном сиянии, меж звезд, по-над огнями ночных городов, над морем, сияющим под луной, и кажется, будто сами не замечают этого.
Е в а. Когда Светка была маленькая, ей купили черепаху. Она играла с ней, гладила холодный камень ее панциря. А черепаха медленно и неуклонно уползала. Стоило забыться на минутку, а черепахи уже и нет под ладонью. Черепаха все время ползла в ту сторону. Только туда, и все!
С а ш а. Там, где в квартире батарея отопления и тепло, да?
Е в а. Нет. Там, за стеной и за оградой… Слышал?
С а ш а. Вечное гудение машин. Там автострада.
Е в а. И она этот гул принимала за шум океана. Черепаха с рождения знает, что ей нужно ползти к океану. Вот они и ползут, даже в Москве ползут к океану.
С а ш а. Да-а. Доползла?
Е в а. Как она доползёт? В лифте? Нет, конечно. Светка ее туда отнесла…
С а ш а. И что?
Е в а. Она хрястнула под колесом первого же грузовика.
С а ш а. Зачем она так, Ева?
Е в а. Она не хотела, чтобы черепаха сгнила под унитазом! Она доползла до океана. Этот грузовик и был ее океан! Умирая, она легко вздохнула: “Так вот ты, оказывается, какой – мой океан!” Она была счастлива, я это чувствую.
Пауза.
С а ш а. Понимаю.
Е в а. Ты тоже черепаха. Мужчина-черепаха.
С а ш а. Как это?
Е в а. Я у Светки читала “ELLE”. Там пишут, что есть мужчины-жеребцы, мужчины-кабаны и мужчины-слоны... А я знаю, что есть мужчины – черепахи, потому что ты такой, милый.
С а ш а. Потому что я калека?
Двигается в коляске.
Е в а. Потому что все женщины никак не хотели понять, что тебе нужно к океану. Им было спокойно – тебя не видно и не слышно, ешь ты мало. Но они не знали, что медленно и неуклонно, как вращение вот этой планеты, ты уползаешь из-под их холодных ладоней. Стоило им чуть-чуть забыться, а тебя уже нет, они снова возвращали тебя под свою ладонь, а ты снова уползал, до тех пор, пока они не говорили себе: а зачем нам эта черепаха, пусть ползет себе.
С а ш а. И что, так всю жизнь?
Е в а. Но ведь когда-то же ты доползешь до своего океана. Только не позволяй никому собой командовать.
С а ш а. А-а…
Е в а. Ты и от меня уползешь, а колокольчика у меня нет.
С а ш а. Нет! Нет!
Е в а. Я тоже не хочу, но так надо. Так получится, я чувствую… но чтобы ни случилось, обещай мне, что через семь лет, на Новый год, ты будешь ждать меня в Цюрихе, на вокзале… там есть скамейка под табло, обещаешь?!
С а ш а. Но почему в Цюрихе, это так далеко отсюда.
Е в а. А что такое – Цюрих?
С а ш а. Ясно…
Е в а. Нет, я очень серьезно!
С а ш а. Да!
Е в а. Обещаешь!
С а ш а. Да!
Е в а. Будешь ждать?
С а ш а. Да-а…
Е в а. Клянись!
С а ш а. Кля-яну-усь…
Е в а. Заткни уши пальцами и скажи: клянусь.
С а ш а. Зачем уши затыкать?
Е в а. Чтоб твоя душа услышала клятву.
С а ш а (затыкает уши). Клянусь, конечно!
Е в а. Узнаешь меня?
С а ш а. Постараюсь.
Е в а. Ну не грусти. Я же говорила тебе, что ты будешь счастлив… Смотри, какой крупный снег. Нас даже сфотографировали сегодня!
И они возвращаются… вдруг в их тишину врывается гомон и гул новогодней, праздничной толпы. Дико веселящиеся существа заполняют всю площадь – праздник продолжается.
С а ш а (кричит). Снег! Снег в сентябре! Ева, меня пригласили на конференцию в Париж.
Е в а. Что?!
С а ш а. В Париж, они хотят видеть мой дом. Поедем?
Е в а. Нет, милый, это невозможно. (Кричит.) Но ты поезжай, и Лану возьми.
Толпа закручивает в свои спирали Сашу, уносит, разъединяет его с Евой.
С а ш а. Лану?!
Е в а (кричит). Да, её нужно беречь. Потому что сегодня в ней зародится наш ребенок.
С а ш а. Наш?!
Е в а. Ну, такой же, как ты, такой же, как я, только маленький.
Саша с Евой сопротивляются, но потоки толпы неумолимо и весело разъединяют их, поглощают. Они оба теряются в ней.
Бхагавад Гита. Новый перевод: Песнь Божественной Мудрости
Вышла в свет книга «Бхагавад Гита. Песнь Божественной Мудрости» — новый перевод великого индийского Писания, выполненный главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это первый перевод «Бхагавад Гиты» на русский язык с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала. (Все прочие переводы, даже стихотворные, не были эквиритмическими.) Поэтому в переводе Давыдова Песнь Кришны передана не только на уровне интеллекта, но и на глубинном энергетическом уровне. В издание также включены избранные комментарии индийского Мастера Адвайты в линии передачи Раманы Махарши — Шри Раманачарана Тиртхи (свами Ночура Венкатарамана) и скомпилированное самим Раманой Махарши из стихов «Гиты» произведение «Суть Бхагавад Гиты». Книгу уже можно купить в книжных интернет-магазинах в электронном и в бумажном виде. А мы публикуем Предисловие переводчика, а также первые четыре главы.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Итак, проект Олега Давыдова "Места Силы / Шаманские экскурсы", наконец, полностью издан в виде шеститомника. Книги доступны для приобретения как в бумажном, так и в электронном виде. Все шесть томов уже увидели свет и доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Карл Юнг и Рамана Махарши. Индивидуация VS Само-реализация
В 1938 году Карл Густав Юнг побывал в Индии, но, несмотря на сильную тягу, так и не посетил своего великого современника, мудреца Раману Махарши, в чьих наставлениях, казалось бы, так много общего с научными выкладками Юнга. О том, как так получилось, писали и говорили многие, но до конца никто так ничего и не понял, несмотря даже на развернутое объяснение самого Юнга. Готовя к публикации книгу Олега Давыдова о Юнге «Жизнь Карла Юнга: шаманизм, алхимия, психоанализ», ее редактор Глеб Давыдов попутно разобрался в этой таинственной истории, проанализировав теории Юнга о «самости» (self), «отвязанном сознании» и «индивидуации» и сопоставив их с ведантическими и рамановскими понятиями об Атмане (Естестве, Self), само-исследовании и само-реализации. И ответил на вопрос: что общего между Юнгом и Раманой Махарши, а что разительно их друг от друга отличает?
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете