1 / 2 / 3 / 4 / 5 / 6 / 7 / 8

9 июля 1962 г. Понедельник, с. Кадницы

День теплый, солнечный, ветерок, вроде, SO. Встал я в 11м часу. Только умылся и взялся за дневник. Но вскоре пришли всем семейством Дыркины – отправлялись в Слободское. Мишка был трезвый, и с ним можно было разговаривать.

Рассказывали друг другу о своём житье-бытье. Он, оказывается, писал мне письмо в Челкар, но я его тоже не получил, как и первые письма от мамы. Сейчас он едет в Горький, а Анна с Иркой – в Слободское. Собирались всё рыбачить в августе, после его сессии. Я проводил их за ворота и вернулся писать. Писал аж до двух часов, кончил Москву, начал Горький. Но всё нельзя было писать – надо обедать и итти заниматься с мотоциклом.

Я поел немного, взял старый аккумулятор. У него отвалилась клемма, вернее, наконечник с провода, пришлось паять. Он, конечно, был абсолютно пуст, так что заводить нужно было лишь с буксира или кого-нибудь искать «прикурить». Кроме аккумулятора, я взял с собой насос и провод, и пошел к Марье Ивановне Успенской.

Зашел прямо с двора, где стоит мой конёк. Всё было цело, заднее колесо чуть приспустило, переднее, конечно, напрочь, т.к. там где-то просачивается воздух. Сперва я зашёл к старухе, и мы с ней довольно долго беседовали. Она ездила к сыну в Петрозаводск, жаловалась на сноху. Приглашала к чаю, но и так уже был пятый час, а дело само собой не делалось. Я выкатил мотоцикл на лужайку, обтер пыль и накачал шину. Потом протер прерыватель, который был у меня укрыт масляной тряпочкой, прокрутил коленчатый вал, чтобы удалить масло из цилиндра. Бензину было маловато, но хватило бы завести и погонять, чтоб зарядился аккумулятор. Я поставил его, подсоединил провода. Всё было готово, оставалось одно – как заводить?

У соседей стоял «москвич», но итти к незнакомым просить буксирнуть не хотелось. Решил попробовать сам. Отъехал подальше вверх, включил вторую передачу и зажигание, открыл декомпрессор и покатил тяжелую машину под горку. Когда хорошо разогнался, закрыл декомпрессор. Сразу стало схватывать. Я несколько раз открывал и закрывал его, и мотор стал работать, хотя еще и неустойчиво и с огромным количеством дыма. Я был приятно удивлён – не думал, что так легко заведу его после 8-месячной стоянки.

Когда остатки масла из цилиндра выгорели и мотор стал работать нормально, сел и поехал к церкви, потом к Запрудному, по селу. Долго уже не ездил, а сел – и как будто не слезал никогда. Сперва спидометр что-то невполне работал – показывал 20, 25, хотя скорость явно была вдвое больше. Потом разошёлся. Надо было искать где-то машину и заправиться, а то ехать не на чем. Но машин не было. Я проехал всего 7 км. и у колюнных (?) дворов мотор встал.

Я счёл, что кончился бензин, включил резерв и стал заводить. Аккумулятор уже дышал, контрольная лампочка горела. Но я крутил и крутил, а мотор не заводился, и лампочка стала тускнеть. Попробовал бежать, но тут было сильно полого, и я вскоре вспотел, а хренов экипаж и не думал заводиться. Я на руках подкатил его к дому Марьи Ивановны, поставил и стал смотреть, в чем дело. Оказалось, загорелся бензокраник. Я вывернул его, причем вылил остатки бензина, прочистил, продул хорошенько, потом еще подкрепил вилку заднего маятника. Надо было искать бензин.

Мотоцикл я поставил во двор и пошел домой. Хотел итти с бидоном ловить какую-нибудь машину, но черт их знает, тут ведь не трасса, может, до ночи просидишь. А мам сказала, что утром должна прийти машина из РТС. В общем, я умылся и стал помогать маме готовить ужин.

Значит, завтра надо ехать в Покров. Не знаю, там Шурка или нет. Может, и скорее всего, что в Горьком, раз она устраивается там на работу. Я спрашивал у Лёшки, он ее видел недели две назад в Кстове. Езжу, говорит, прописываться в Горький. А в Кстове у нее брат, Только, на нефтезаводе работает.

За ужином я маму всё-таки вынудил на разговор о моей семейной жизни, т.к. она никогда ничего такого не спрашивает. Выпили с ней немножко безмеина, поели. Ничего она мне толкового не сказала, но, вроде, против Файки. Она же не знала историю моей женитьбы на ней и как Шуркино письмо пришло на третий день. После ужина я ушел в рабочую комнату писать дневник, что и делал почти до 12, когда и кончил. Спать лег в 12 часов.

продолжение