1 / 2 / 3 / 4 / 5 / 6 / 7 / 8 / 9 / 10 / 11 / 12 / 13 / 14 / 15 / 16

17 июля 1962 г. Вторник. с. Кадницы –
Горький – Москва – Подрезково

День весьма разнообразный: дома была небольшая облачность, с утра прохладно, потом стало жарко; по мере продвижения на запад становилось пасмурнее, за Владимиром стал брызгать дождик, а к Москве уже стало беспросветно-мокро.

Встал я около половины шестого. Мама сделала кофе, мы позавтракали, я уложил остатки вещей – домашние туфли, лыжные брюки, мамину мелочь – в балетку, чемодан уже был готов вчера.

Пацан там запрягал лошадь. Нам следовало прибыть в Запрудное к 7 ч., т.к. Т.Г. сказала, что автобус идет в 7.05. Мы поторапливались, но смогли выехать лишь в 35 седьмого.

Было у нас, значит, чемодан, балетка и мамина сумка, я оделся в серый костюм и бело-голубую, с полосками, безрукавку с воротником навыпуск, знаменитые челкарские сандалеты и плащ, без головного убора. На маме было черное с цветами платье, шелковый пыльник и полиэтиленовый плащ в сумке.

Конь довольно бежал, и к 7 мы приехали, но автобусов не было. Первый должен был быть в 7.20, но время шло, а он и не появлялся. Мы, конечно, голосовали на трассе, но никто не сажал, да и подходящих машин не было. Автобус не пришел.

Следующий до Кстова был в 7.50. Минут без двадцати мы сели на грузотакси до Горького. Пока он копался с билетами, выехали в 8. Автобус пришел и ушел раньше, но мы уже обогнали его у Борка. Шофёр летел неимоверно, и, несмотря на много остановок – высаживал пассажиров и контролер его хватал – ехали около 50 минут.

Остановились на Сенной, где стояло единственное такси. Я сразу замаячил ему, и шофер подъехал, увидев столь презентабельного джентльмена с дебелой мамашей. Мы покидали барахло в багажник и помчались на автостанцию. Собственно, мчаться было ни к чему, т.к. времени было навалом. Зато нанервничались и напереживались мы в Запрудном. Но все было позади, и в 10 минут десятого мы вылезли на автостанции, где уже бормотал, прогреваясь, дизель «Икаруса-Люкс», который следовал на Москву.

Скоро началась посадка, и мы заняли свои 15 и 16 места. Автобус, конечно, неимоверно роскошный. Сиденья – откидные, самолетного типа, багажные сетки, крючки. Чемоданы положили в багажные ящики под кузовом. Сиденья обтянуты полиэтиленовой пленкой (впрочем, иваны уже ободрали часть). Есть радио, четыре динамика по салону, и буфет сзади, но не функционирует. Вышли мы в 9.35. Ехали два водителя, один вёл, другой или спал, или занимался с билетами у вновь прибывающих граждан.

Из Горького нас поехало 24 штуки. Всего же в машине 32 места. Я считал, что теперь всё московское шоссе двухстороннее и на всём протяжении, но оказалось, что такое только от Горького км. 30, навряд больше, потом стало обычное 6,5метровой ширины, а еще дальше начался ремонт и постройка одной половины двухстороннего с железобетонным покрытием, т.ч. ехать приходилось с довольно низкой скоростью. Сперва-то, правда, он шел со скоростью 80-90 км в час и потом на хороших участках развивал высокую скорость.
Первый раз остановились сравнительно недалеко от Горького – что-то забарахлили форсунки или насос, оба шофера полезли регулировать. Народ, конечно, обрадовался и побежал в лес. Я тоже сходил, нарвал букетик цветов старухе и несколько ягод костяники.
Потом останавливались в Гороховце. Перед ним переехали Клязьму, которая там большущая, куда больше Кудьмы, и судоходная. А ведь под Москвой она течет, ручеек – и всё. Мелкая, узкая.

В Гороховце я сбегал в столовую рядом, жаждая выпить, но там ничего не было, даже пива. Я съел две холодных котлетки – одна соль – и выпил бутылку крем-соды.

Потом остановка – 10 мин. – была в Вязниках. Явились мы туда около 12, но за достоверность не ручаюсь. Автостанция там как-то изолирована, и захмелиться опять было нечем. Решил терпеть до Владимира, где раньше, по крайней мере, автобусы останавливались у городского ресторана.

Пришли мы во Владимир без пяти три и, видимо, с опозданием, т.к. раньше тут стоянка была час, а сейчас была только 40 мин., т.к. выходить нужно было в 15.35. И пришли мы не наверх, в город, а к вокзалу, где теперь автостанция.

Мы с мамой пошли было в вокзальный ресторан, но он был закрыт, и так моей жажде сегодня не было суждено утолиться. Пришлось итти в какую-то харчевню напротив, в подвале. Дали там окрошки без яиц и картофеля, но с кислой капустой (!), камбалу с вермишелью и компот. Поели безо всякого удовольствия. Чтобы закусить весьма плебейский обед, я взял в «Кулинарии» себе палочку с кремом, а маме мороженого. В 15.35 поехали дальше.

Весь горьковский народ дорогой растрясся, осталось, кроме нас, человека два-три. Зато во Владимире налезло много. Вскоре стало пасмурно, а потом пошел дождь. Мне уже надоело смотреть в окна, и я откинул спинку кресла и стал дремать. А когда проснулся, уже была Балашиха, 20 км. от Москвы.

Но вскоре мы свернули на Кольцевую дорогу и поехали вправо, т.е. на север. Оказалось, потому, что теперь автобусы из Горького подходят к Рижскому вокзалу, и мы проехали по Кольцевой и потом свернули опять в Москве. Пересечения Кольцевой с шоссе выполнены по системе, исключающей столкновения и простоев в ожидании пропуска пересекающего потока – вот так:

В 18.55 подъехали к Рижскому вокзалу, где нам объявили, что всё кончено и можно вылезать. Моросил скверный дождик, пришлось надевать плащ и… галстук, а то неприличный вид.

Мама сказала, что отсюда мы должны где-то перейти на платформу «Рижская» Окт. ж.д., а оттуда уже ехать в Подрезково, где сейчас должны находиться тетки. Хотели было позвонить по телефону, но потом раздумали. Спросили пацанов, как пройти на Рижскую. Оказалось с полкилометра. Пошли туда, взяли билеты.

До электрички было минут 10. Дождик опять прибавлял, но подошел поезд, и мы спрятались в вагоне. А минут через 30 в серой завесе дождя показалось Подрезково. Мы собрали барахло, поезд зашипел тормозами, и мы сошли, гадая, есть кто-нибудь дома или нет.

Подрезково выросло сильно и не в лучшую сторону с 1955 года – какой-то завод раскинул корпуса за прудом, прибавилось дач и, правда, зелени. Мы подошли к калитке – в окнах виднелся свет. Значит, дома. Навстречу выбежала, лая, толстуха Норка (?), за ней – не менее тонкая Танька, а там уже послышались восклицания тёток. Обе были дома.

Приехал, сказали, недостойный братец Андрей, и с супругой (новой уже, т.е. второй) уехали рыбачить на Истринское водохранилище. Да, у нас у всех, вторичных отпрысков, личная жизнь весьма неустойчивая. Андрей всё же жил пока с первой, но вот и он, не успев путём расстаться с первой, приобрел вторую.

Ну, пошли, как водится, поцелуи, обоюдные расспросы и т.д. Наташка-маленькая очень обрадовалась моему приезду, но я, сукин сын, ничего ей не привёз, хотя собирался положить в чемодан ракушек с Арала. Тётки нас быстро накормили, напоили чаем и уложили спать.

продолжение