1 / 2 

Часть третья, намекающая на то, как хитрые хазары отмстили сыновьям Вещего Олега, и поясняющая, какая польза была от этого Игорю Игоревичу. Кроме того объясняется, почему Ольга, не самая старшая жена Игоря, получила статус великой княгини.

Кризис междуцарствия

Игорь, сын Игоря и внук Рюрика остался сиротой в раннем детском возрасте и с первых сознательных лет привык почитать Вещего Олега, ставшего «в отца место» для рюриковых потомков. О родном отце Игорю, надо полагать, старались лишнего не рассказывать. Олега не стало, когда номинальный носитель великокняжеского титула был, вероятно, еще в подростковом возрасте. Управлять государством от имени Игоря должны были вельможи, среди которых, на первых порах, первенствовали сыновья Вещего Олега. Старший, Асмунд, как представляется, стал «кормильцем», т.е. официальным опекуном несовершеннолетнего государя (1). Геррауд, вероятно, получил какие-то полномочия по руководству военными делами.

Сыновья великого отца унаследовали его властные прерогативы, но им еще надо было утвердить свой авторитет в качестве фактических правителей державы. Лучшим средством для этого мог стать удачный поход, который принес бы обильную добычу и славу воителей. Однако на сей раз Византия не могла быть целью военного нападения. С ней только что был заключен выгодный и почетный мир, нарушать который не имело смысла. И, как представляется, не без подачи греческих дипломатов возник план большого похода на юго-восток, в земли, формально подвластные арабским халифам (исконным врагам Византии), но реально находившиеся тогда в состоянии политического хаоса и раздробленности (2).

Грандиозная военная акция готовилась еще при жизни Вещего Олега, оставившего ее исполнение сыновьям, как часть своего политического наследия. По сообщениям арабских авторов, в 909 и 910 гг. небольшие отряды русских воинов прошли по Дону и Нижней Волге, затем пограбили города на южном и юго-восточном берегах Каспийского моря. Арабские источники завершают соответствующие сюжеты сообщениями о том, как местные мусульманские правители разбили пришельцев, но чем закончились эти набеги на самом деле, можно только догадываться из контекста более поздних событий. Вероятнее всего, то были своего рода разведывательные рейды, которые принесли в Киев не только добычу, но также необходимые сведения о богатых землях, где не было на тот момент сильной власти, способной организовать надежную оборону от внешних врагов.

В этих же походах был отрегулирован механизм взаимодействия с Хазарским каганатом, контролировавшим низовья Дона и Волги. Проходя по хазарской территории, русские отряды обязывались выплачивать хазарскому кагану определенную долю от захваченной добычи, что и делали, возвращаясь из походов. Такая система взаимоотношений была на тот момент выгодной и Руси, и Хазарии (традиционно враждовавшей с мусульманским миром).

Поскольку Асмунд, судя по всему, оставался в Киеве, чтобы контролировать ситуацию на Руси, поход в страны мусульманского Прикаспия должен был возглавить удалец Геррауд. Русское войско выступило в 912 или в 913 году. Оно шло на 500 судах, на каждом из которых помещалось несколько десятков воинов. Следовательно, общая численность войска могла составлять несколько десятков тысяч бойцов. Выйдя по Дону и Волге в море, русичи обрушились на прибрежные области Ирана и Азербайджана, затем с богатой добычей двинулись назад через устья Волги. Хазарский каган получил оговоренную часть добычи, но не смог удержать местных мусульман (составлявших значительную часть населения хазарской столицы, города Итиль) от нападения на пришельцев.

Согласно арабским источникам 30 тысяч русских воинов погибли в волжском устье, небольшая часть войска прорвалась вверх по Волге, но затем была уничтожена волжскими булгарами. Спаслись и вернулись домой лишь единицы.

Катастрофическое окончание похода имело немаловажные политические последствия. Потеря многотысячного войска ослабила власть Киева над окраинными территориями Руси. Открытый мятеж подняли древляне, которые отказались платить дань и «затворили свою землю». Пример этого беспокойного племени мог оказаться заразительным и для других подданных.

Существенно изменилось соотношение сил в правящей верхушке. Геррауд, видимо, погиб вместе со своим воинством. Асмунд остался без надежной военной опоры и уже не мог претендовать на верховенство в системе властных отношений. На первое место выдвинулся шурин великого князя Улеб, муж Ефанды, ставший главным воеводой. Произошли и другие подвижки на вершине власти, где сплоченная группировка вельмож скандинавского происхождения должна была расширить свой круг, впустив туда представителей славянской земской и служивой знати. В кратком летописном сообщении об итогах древлянского мятежа говорится, что восставших победили, и дань им увеличили. Однако, по всей видимости, киевскому правительству пришлось применять и определенные меры политического характера. У древлян появились собственные князья, получившие права автономных правителей – вассалов Киева.

Внутриполитический кризис был в основном преодолен где-то между 915-920 гг., когда в летописях означены первые внешнеполитические акции, предпринимавшиеся с личным участием Игоря (примерно в это же время достигшего совершеннолетия). Князь заключил от своего имени договор с печенегами, явившимися к границам Руси, затем все же вынужден был отражать этих незваных гостей вооруженной силой (3). Таким образом, Игорь выступил уже в роли реального, а не только номинального правителя государства. Этому, надо полагать, благоприятствовало сложившееся равновесие сил между различными группировками знати, ни одна из которых не имела решающего преобладания над остальными. Следовательно, фигура легитимного государя (пусть даже молодого и не слишком опытного) оказалась необходимой, как центральный консолидирующий элемент властной вертикали.

В заботах великого княжения

Новый великий князь должен был своевременно позаботиться о наследниках. Как сообщает Иоакимовская летопись, у Игоря было несколько жен. Но долго не было детей мужского пола. Поэтому Ольга (видимо, не самая старшая жена, при том простолюдинка), родившая долгожданного сына-наследника, получила статус великой княгини. Удачнее складывалась семейная жизнь у Игорева младшего брата, Олега Игоревича. У него, раньше, чем у старшего брата, появились сыновья, рожденные от брака с представительницей какого-то княжеского рода (судя по ее имени Предслава, которое, по правилам того времени, можно было давать только высокородным особам).

К середине тридцатых годов X в. великокняжеская власть должным образом окрепла, а военная сила Руси достаточно умножилась для активных внешнеполитических акций. Заключенный Вещим Олегом договор с Византией включал обязательство Руси оказывать военную поддержку империи, которая расплачивалась за это деньгами. Во исполнение этих условий в 934-935 гг. русские корабли с воинами действовали в составе византийских эскадр у берегов Лангобардии и Южной Франции. Но вскоре затем боевая сила потребовалась для решения собственных задач Русского государства, возобновившего политику экспансии, приостановленную в предыдущие годы.

В 937-840 гг. воевода Свенельд «примучил» уличей, обитавших тогда на берегах Днестра и Южного Буга. Их главный город Пересечен пал после длительной осады. Это был серьезный успех: уличи славились воинственностью (о них, в частности, есть упоминание в «Песне о Роланде»). Они успешно сопротивлялись даже Вещему Олегу. И вот теперь гордое племя покорилось воле Киева.

Еще одна крупная завоевательная акция была предпринята на юго-восточном направлении. В первой половине X века Хазарский каганат, ослабленный внутренними и внешними конфликтами, уже не обладал значительным военным потенциалом. Ко всему прочему, в тридцатые годы X века у каганата испортились отношения с прежде дружественной Византией. Произошло это из-за событий в Алании, подвластной хазарам. Аланы (принявшие к тому времени христианство) попытались сбросить с себя хазарское иго, но каган подавил их выступление при помощи кочевников гузов. После этого по всей Хазарии прокатилась волна гонений на христиан, а христианская Византийская империя поддержала всех врагов каганата (в котором правящая верхушка к тому времени приняла иудаизм).

Идеологический конфликт двух держав отозвался, прежде всего, в городах Восточной Тавриды, населенных христианами, но подвластных каганату. Эта территория, расположенная рядом с византийским Херсонесом, всегда была уязвимой частью хазарских владений. Но у самой Византии, чьи войска вели непрерывные бои на фронте противостояния с арабами, не было необходимых ресурсов для осуществления каких-либо антихазарских военных акций. В таких условиях правители Руси, с явной подачи Константинополя, решились захватить хазарские владения в районе Боспора Киммерийского. Изощренные византийские политики видимо полагали, что христианам Восточной Тавриды будет легче жить под властью веротерпимых язычников-русов, чем под пятой ревностных почитателей Яхве.

Поход русской рати начался в 939 или чуть раньше. Войско возглавил брат великого князя Олег Игоревич. Спустившись по Днепру на лодках-однодревках, русичи далее благополучно прошли по непредсказуемым водам Понта Эвксинского вдоль побережья Тавриды и овладели городами на восточной оконечности полуострова. Затем войско Олега внезапно переправилось через Керченский пролив и напало на крупный портовый центр Самкерц (он же Таматарха-Тмутаракань - нынешняя Тамань). Город был взят, потому, что «там не было начальника, ребе Хашмоная», и разграблен. После этого, полководец хазарского кагана, «досточтимый Песах» будто бы освободил Самкерц (так - по данным из хазарских источников) (4). Но, скорее всего, русские сами оставили этот город, чтобы не дробить силы, ибо намеревались прочно закрепиться на крымском, а не на таманском берегу Керченского пролива.

В дальнейшем могли происходить еще какие-то боевые эпизоды, но Олег Игоревич прочно держал свой плацдарм вплоть 941 года. Ему не могли серьезно угрожать хазары с таманского берега, ибо у них не было флота, и не было опыта ведения боевых действий на море. А если бы хазарское войско решилось на долгий, изнурительный сухопутный поход вокруг Азовского моря, Олег мог бы даже с малыми силами успешно защищать приморские города, опираясь на поддержку местного населения и византийских властей Херсонеса.

Владея Восточной Тавридой с ее древними торговыми центрами, младший внук Рюрика получил в свое распоряжение богатые источники материальных ресурсов, благодаря которым мог содержать значительную дружину. В завоеванных городах он распоряжался, как самостоятельный государь, и это положение не только грело самолюбие, но и способствовало развитию самых амбициозных устремлений, которые, однако, до поры, до времени не расходились с планами великого князя. Тем более, что по тогдашнему положению дел Олег был не просто подручником брата, но и его единственным законным наследником на великокняжеском столе.

продолжение

Комментарии и ссылки_____________

1. Позднее Асмунд исполнял такие же обязанности в годы младенчества Святослава, после смерти Игоря. (См. Изборник, М., Художественная литература, 1969, «Повесть временных лет», С. 40-41).

2. Сахаров А.Н. Вышеуказанное, С. 182-185.

3. Сахаров А.Н. Вышеуказанное, С. 203.

4. Гумилев Л.Н. Открытие Хазарии, М. Рольф, 2001, С. 319-320