1 / 2

Развитие бизнеса:

Бизнес это то, что у меня лежит в кармане. Рост для меня лучше всего заметен по моим гонорарам.

1996 года я придумал бесплатно бренд «СВЕТЛАЯ МУЗЫКА» для своего друга Ильи Бортнюка. Сейчас известный как «Light Music» и самая успешная промоутерская компания в Санкт-Петербурге. Спустя 10 лет стоимость только одной консультации Doping-Pong по креативу достигла 600 usd, а цена бренда в нашем исполнении 3000 euro.

1997 год я получил первый заказ от Ильи – на написание текстов о музыкантах для сборника «ЭЛЕКТРУС» за 40 дойч марок. Мы разделили их по-братски в Doping-pong, и тексты были написаны. На диске значилось: «Спасибо Диме «Допинг-понгу». Никто меня не знал тогда еще по фамилии.

1998 год – Doping-Pong продали первые иллюстрации для журнала «Мир Интернет» за 50 долларов.

Один рисунок Doping-Pong в конце 20 века в 1999 году стоил максимум 200 долларов.

В начале 21 века в 2004 году, через пять лет существования, он уже стоил больше, чем в десять раз дороже – 3000 евро.

А 200 стоит только одна распечатка нашей картины на принтере самого маленького - А4 формата.

Рост налицо. Можно спрогнозировать, что в конце первого десятилетия стоимость одного рисунка Doping-Pong достигнет суммы в 10 000 фунтов стерлингов, как минимум. Френд прайс Энди Уорхола. Для коммерческих заказчиков он был 15 000.

Конкуренты:

Муж и жена - Терри и Ники Ричардсоны с рекламной компанией «Сислей» и Энерджи Проджект, Фирма Дизель, пара японцев… Настоящие мастера рекламы и искусства – все наши конкуренты. В России у меня конкурентов нет. Об этом даже смешно говорить. Кто, кроме Doping-Pong, из русских рекламистов висит в музеях и на рекламных щитах? Никто.

И самое главное, что среди русских такого явления, как мы, никогда больше не будет. Уникальность это основа моей карьеры.

Гонорары и расходы:

Еще раз повторюсь. Рисунок от Doping-Pong стоит сейчас до 6 000 euro. Это мой главный бизнес. Продавать имиджи. Год назад он стоил 3000 евро. Два года назад 2000 долларов. Четыре года назад он стоил 1000 долларов. В 1999-ом году он стоил 200 долларов.

Кроме рисунков, я еще продаю свое время как креатора и организатора. Здесь суммы чистой прибыли еще больше. Мой час должен стоить не менее 100 долларов. Таким образом, работая с клиентом, я должен зарабатывать за две недели проекта в районе 10 000-15 000 долларов, иначе мне это неинтересно.

Еще есть работа журналиста и эссеиста. Я работаю по журнальным расценкам и получаю в районе 500 долларов в месяц, ведя рубрики в нескольких московских и питерских глянцевых изданиях. В принципе, я не начал бы голодать, даже оставшись бы простым журналистом.

Из чего складывается прибыль? Прибыль это та сумма, которая мне нужна. Я сразу считаю в уме все возможные технические расходы, которые могут возникнуть, на партнеров, налоги, откаты и прочее… Должно остаться с предлагаемой сделки ровно столько, сколько мне нужно сейчас денег на какие-нибудь покупки или путешествие или ремонт. Если мне нужно купить ноутбук за 3000, то 3000, если нужно 500 евро на какую-то безделушку вроде браслета то 500. И я смотрю на чистую прибыль заранее, еще до заключения сделки. Если эта сумма есть в наличии, и она мне нужна сейчас – я ее беру. Если в ней не хватает даже 100 долларов на покупку, которую я хочу совершить в данный день, я пошлю заказчика на хуй. Вот такая у меня абсолютно детская система. Отказываться от проектов, которые сейчас же не могут купить мне игрушку. И тогда никакой прибыли ни у кого вообще не бывает.

Я довольно капризный и резкий человек во всем, что касается денег и того, как их тратить. У меня сознание разбалованного ребенка, не думающего о будущем и интересующегося только настоящим. Поэтому месячные расходы и доходы компании – это полный хаос. Все крайне неравномерно. Может быть лето, когда мы загораем три месяца и бездельничаем, распуская всех, кроме уборщицы и бухгалтера… Может не пройти ни одного доллара, так как мы заработали весной 15 000 и просто лежим и отдыхаем. Изначально в нас нет бизнес-жилки к расширению бизнеса, к вложению капитала, наш стиль – не зарабатывать ежедневно, приходя на работу. А заработать много и ничего не делать долго. И начать зарабатывать снова, как только промотаем все до последнего цента. Поэтому у нас нет яхт, сбережений, роскошных домов… Мы зарабатываем ровно столько, сколько нужно, чтобы позволить себе не работать, жить как работающие бизнесмены, при этом и содержать офис с прислугой... назвать сотрудниками кого-то мне смешно.

В моем бизнесе все постепенно приходит к ренте. Когда продаются мои картины и тиражируются компаниями как в сувенирной продукции, так и развлекательной индустрии, и я получаю с этого свой процент. Уже сейчас эта сумма позволила бы мне жить скромно и спать целыми днями. Но меня не покидает идея помогать людям, делая их и свою жизнь интереснее и эстетичнее, поэтому я еще борюсь со своей ленью…

Перемены в бизнесе и вкусах клиентов:

Сначала я ходил всюду и получал отказы. Мы пытались напечататься в «Птюче» или «Оме» бесплатно. Понимая, что нам нужна реклама. Открытки, комиксы, статьи… 97-98-99 гг. – это совершенно некоммерческий допингпонг… деньги в те времена были наисмешнейшие… спустя пять лет – мы получаем деньги за все. Даже зачастую за интервью, что вообще крайне редкое явление. Наши гонорары становятся ровно в два, а иногда и в три раза больше с каждым годом. И стали ровно в десять раз больше с момента основания.

А МОИ клиенты никак не меняются. С самого начала все мои клиенты, если они ко мне обращались, был я известен или нет, был ли я в журналах и на ТВ или нет, симпатизируют мне как необычному человеку, а некоторые даже влюбляются в меня. Ну и практически все почитают как гения эпохи Ренессанса. Они смотрят на меня, не отдавая отчет, как на гуру и вождя, понимая, что сейчас находятся в каком то интересном кино и происходит нечто фантастическое. Что они соприкасаются с историей и уникальной личностью. Что то, что я даю им, принесет им деньги, счастье и спокойствие. Гораздо большее, чем это они могут получить в любом другом рекламном агентстве. Потому что Димамишенин самоценный артист, самородок, мультигений. А не очередная разводная рекламная компания на их пути. Что я не буду их парить, а скажу, сколько мне надо денег на собственные развлечения, и дам им за них – нечто ВОЛШЕБНОЕ и то, что БУДЕТ ТОЛЬКО У НИХ.

Doping-pong и Димамишенин:

То, что Димамишенин это не Doping-Pong, а всего лишь его частица, это никого уже давно не волнует. LOVA и FOXY ZOMBIE – подлинные авторы всего, что создано нашей студией сознательно, находятся в тени и не дают никаких интервью и не идут на контакт с прессой… Еще пять лет назад их еще можно было увидеть со мною на ТВ или в журналах. Но сейчас они, зачастую скептически и критично оценивая все наше наследие и новые проекты, – выбирают позицию спокойной работы за моей большой спиной. А мне отдают сомнительную честь и славу – оставаться фронтменом самой противоречивой электронной группы всех времен и народов : ). И принимать на себя все плевки и цветы в нашу сторону. Что, впрочем, меня полностью устраивает, как и их.

Инвесторы и планы развития:

Разумеется и неоднократно поступают предложения по инвестициям в компанию или покупкам бренда. Только я придумал словосочетание «Doping-Pong» для нового музыкального проекта «Нож для Фрау Мюллер», как сразу два человека в середине 90-х годов решили перекупить у меня его для бренда студии Грамзаписи (Все тот же неугомонный Илья Бортнюк) или рок-группы. Сергей Краснов (сейчас известный как SNOBZ). Олег Гитаркин его не взял, решив использовать «Messer Chups» собственного изобретения, и посоветовал мне что-то делать под именем «Doping-Pong» самому. Потому что название очень крутое. Я прислушался к совету и организовал вместе с моими близкими людьми арт-проект «Doping-pong». Потом его хотели купить и развивать ребята из Русско-финской компании «Промако», превратив в индустрию «Бесплатных открыток», в чем, разумеется, им было отказано, хотя мы много и продуктивно сотрудничали как самостоятельные организации…

Такие вещи раньше случались неоднократно. Сейчас, когда я стал известным и знаменитым, – нет. Все понимают, что DOPING-PONG это Я (а со мной LOVA и FOXY ZOMBIE). Инвестировать в меня – это платить мне гонорар. Все. Никакого другого расклада быть не может. Это не «Фабрика звезд», которых может быть десяток. Это всегда авторская работа. Есть сайт, есть картины, есть креатив, есть специально разработанный только для нас стиль digital petting, равноценный импрессионизму и психоделическому искусству. Но все это наш внутренний мир и наши секретные техники. Никакой школы Doping-Pong не открывает, ничему никого не учит, так как мы сами учимся у всех на виду.

Digital petting – искусство, которое ласкает ваши глаза. Это умеем только мы. А это значит, что и удовлетворение подарить вам можем только мы. У нас нет двойников или фонограммы, чтобы запустить нас как «Ласковый май». Doping-Pong – это более тонкая и элитарная вещь, чем поп-культура. Равноценно пытаться заполучить имя тех же «MESSER CHUPS» или Кеннета Энгера. Ну и что с ними делать? Все равно вам так не сыграть и не снять. А подписывать низкопробный продукт этим именем – это уничтожать сразу само имя.

Авторское художественное произведение сильно отличается от массовой поделки. Там совсем другие правила игры. И инвестировать в ИМЯ это не покупать его, чтобы обесценивать, подписывая все налево и направо, а покупать то редкое и уникальное, что им подписано. Коллекционировать и Хранить это, понимая, что вложенные деньги увеличиваются с каждым годом.

Еще – специфика моей деятельности в том, что я как человек могу заработать чаще всего больше чем компания. Я часто сравниваю доходы компании, где я генеральный директор и у меня есть помощники и штат, и свои персональные доходы, когда я выхожу и беру заказы гоп-стопом, они, мягко говоря, сравнимы. Я не содержу компанию, но и она не содержит меня. Я пример того, как художник может быть успешнее бизнесмена. Компания без меня не сможет, я без нее легко.

Я не собираюсь как-то особенно развивать студию. Doping-Pong - явление в культуре начала 21 века, которое будет жить само по себе и развиваться независимо от меня. Это своего рода яркая рок-группа, превратившаяся в индустрию, в которой играют уже достаточно большое количество людей. Фотографов, музыкантов, моделей, бизнесменов, художников, креаторов, программистов… Это Все они Doping-pong, как я его мечтал создать и который создает уже меня как модного поп-артиста, принадлежащего к нему как к некоему сообществу прогрессивных и передовых поп-артистов. Несмотря на то, что я Создатель Doping-Pong, – он стал гораздо больше меня и я всего лишь один из элементов его Стихии.

Если спрашивать конкретно себя про свои планы, то я собираюсь писать книги и все меньше заниматься рекламой и визуальными искусствами. Вначале Doping-Pong был придуман для того, чтобы поддержать мою литературную деятельность (прибылей с которой не предвиделось), и должен был зарабатывать деньги с помощью комиксов, рекламы и дизайна. А в результате он превратился в самостоятельный и доминирующий арт-проект, который поглотил все мое время и фантазию. Правда, я получил возможность больше сочинять и публиковаться благодаря ему, но стал не писателем, а художником.

Сейчас меня интересует, как выйти на какой-то новый этап. В свое время Георгий Гурьянов открыл в себе талант художника и бросил карьеру барабанщика в группе КИНО, Уильям Берроуз выбрал литературу вместо творчества художника-авангардиста, Всеволод Гаккель ушел со своей виолончелью из Аквариума и сделал клуб ТАМ-ТАМ. Так и я интересуюсь, чем я могу заняться еще. Религия и секта, писатель и карьера бестселлеров, я не знаю, что меня ждет. Я экспериментатор. Если пять лет назад меня знали как дизайнера и рекламиста, сегодня меня знают как журналиста и художника. Возможно, к этому прибавятся профессии писателя или религиоведа.

А пока я зарабатываю основные деньги работой в рекламном бизнесе. Моя техника общения с клиентом ничем не изменилась с начала прошлого века. Технология ведения дел, показанная в бессмертном фильме «Господин-оформитель» целиком и полностью отражает насколько эволюция в этом бизнесе стоит на месте. Я следую традиции Серебряного века, делая новомодную рекламу. И это не для красного словца.

Как бонус к нашей занимательной беседе я прочитаю вам небольшую лекцию и проведу мастер класс по работе с клиентом, используя диалоги из художественного фильма «Господин-Оформитель», и на примере Платона Андреевича покажу, как лично я провожу свои сделки.

Продолжение