1 / 2 / 3 / 4 / 5 / 6 / 7 / 8

Я даже не помню, с чего, собственно, все началось. Кто-то пришел с улицы и сказал, что рядом, в двух шагах от нас, у американского посольства идет бронетехника, и только что убили человека. Единственное, что нам нужно было сделать, чтобы проверить это сообщение, - открыть окна, которые выходят как раз на тот самый туннель на Смоленской. И действительно, мы увидели, что у туннеля происходит что-то серьезное.

Со стороны посольства на въезде в него стоят несколько БМП, слышны какие-то выстрелы, и очень быстро собирается толпа. Люди, которые фланировали у Белого дома, теперь все время прибывают сюда. Толпа растет очень быстро, поэтому буквально через 15-20 минут у нас под окнами стояло, я думаю, от 3 до 5 тысяч человек.

В этот момент все доступные источники информации – «Эхо Москвы», «Свобода» - стали передавать, что путчисты двинули технику, начался штурм Белого дома. Танки пошли. А к тому времени было совершенно понятно, что эти картинные и красивые баррикады, эти опереточные защитники, все рассыпется, разбежится в два счета. Достаточно, чтобы, - какая там «альфа»! - просто два-три танка начали стрелять, - даже не из пушек, а из крупнокалиберных пулеметов, чтобы захватить и Ельцина, и Белый дом, и все, что им потребуется.

Но самое главное, самое страшное, было ясно: вот сейчас на улицах действительно прольется большая кровь, потому что, все эти гуляющие и бравирующие люди, они безусловно полягут. Полягут быстро. С этим их ощущением, что все кончилось, что никто в них стрелять не будет, конечно, все они – покойники.

Мы смотрим из окон. Внизу набегает толпа. Люди, взявшись за руки, перегородили БМП выезд из туннеля. Машины движутся, толпа растет. Ну и дальше на протяжении нескольких часов я наблюдал ту самую картину, которая, собственно, единственная и вошла в анналы истории – сцену сопротивления народа военной силе во время путча. Это все снималось, записывалось на видео. Это все периодически показывается и транслируется по ТВ. Именно здесь, у меня перед глазами погибли трое из четырех человек, которые и стали теми самыми, всем известными первыми героями России.

На самом деле, выглядело все следующим образом: толпа перегородила дорогу технике. Техника оказалась запертой в туннеле. Люди скандировали какие-то стандартные лозунги: «фашизм не пройдет!», еще что-то... Но в толпе было изрядное количество выпивших. Тем более что в тот день явно никто не работал. И в частности, великим таким провокатором, «творцом истории» оказалась некая в мутину пьяная ярко крашенная блондинка.

Вся дальнейшая сцена напоминала собой арену корриды, что ли, где в качестве быков выступали бээмпэшки, а в качестве пикадора – эта самая тетя. Все время, как на заезженной пластинке, проигрывалась одна и та же тема, - возьмем с любого такта (начальный-то мне неизвестен, но дальше было все одно и то же), - блондинка колотилась где-то в истерике, ее держали за руки. В какой-то момент она вырывалась из рук державших ее граждан и делала несколько шагов вперед.

Мы наблюдаем все с пятого этажа. Над туннелем в пять, шесть, десять рядов стоят люди, смотрят вниз, туда – в провал. Там абсолютно открытая поверхность выезда, где никого нет. А внутри самого туннеля заперты несколько БМП. И на выезде из туннеля тоже стоит толпа взявшихся за руки людей, не дающих им выехать. Вот там, на выезде, из рядов периодически вырывается эта блондинка с криком: «Бляди! Суки!» и делает вид, что бросается под гусеницы. Естественно, из толпы выскакивают герои мужчины, для того, чтобы ее остановить, спасти и вернуть обратно.

Я не помню точной последовательности дальнейшего, но первый человек, который оттаскивал блондинку, он просто зазевался, машина пошла задом, и случайно он попал под гусеницы – его расплющило у меня на глазах.

Следующий этап: блондинка опять с криком «Гады, мерзавцы, убийцы!» вновь бросилась вперед, мужики рванулись ее ловить. А одна из машин все время хаотически двигалась туда-сюда. Там же не видно ничего, в туннеле. И одна из БМП, как такая детская игрушка, которая в комнате, знаешь, ударяется в ножку стола, разворачивается и едет в обратную сторону, ударяется опять, и опять едет обратно – так вот, двигалась и она. То ли там у водителя чердак поехал, то ли еще что. Зачем он это делал, непонятно. Но он метался судорожно, и в какой-то раз люди, которые бросились спасать блондинку, оказались в тылу у этой БМП.

Машина сдала задом. И следующий человек был просто раздавлен между бруствером и этой БМП. Еще одно спасение блондинки, и кого-то затащили внутрь, солдаты выстрелили, и выкинули тело наружу. Толпа прибывает. Блондинка орет. Друзья в ужасе, потому что – вот она, кровища льется. Первая кровь путча.

В довершение ко всем радостям какой-то офицер выскакивает из одной из БМП с автоматом в руках и начинает требовать, чтобы машины были выпущены из тоннеля. Толпа отвечает криком «Гад! Фашист! Предатель!». Офицер срывает автомат и дает очередь над головами толпы. Каким чудом он не покосил там человек тридцать-сорок я до сих пор не понимаю. Может быть потому, что собравшиеся люди были в основном мужчины, от 20 до 40, прошедшие военную службу, и по мере того, как он вел автомат, толпа ложилась. Очередь прошла просто над волосами. На метр ниже, и весь рожок был бы в людях, - там нельзя промахнуться.

Я смотрю, думаю: красиво ложатся! Но в этот момент заработал пулемет на БМП, который тоже решил дать очередь над толпой, и тоже взял упреждение вверх. А над толпой, как ты понимаешь, находился я со своими приятелями. На этом доме до сих пор еще, прямо над нашими окнами – следы от пуль крупнокалиберного пулемета. Я призвал всех тоже залечь на пол. Но Курля кричала: «Нет! Там гибнут люди!...» (Надо признать, что мой квартирный «экипаж» оказался не так хорошо готов ко всему этому действу...) Однако пулеметная очередь была, слава Богу, перовой и последней.

Внизу же продолжался тот самый натуральный бардак: блондинка визжала, сумасшедшая единственная машина металась, давя людей. Народ начал тащить троллейбусы, - выкатывать их на середину улицы и перегораживать ими выезд из туннеля. И тут стало понятно, что единственное эффективное оружие современного городского боя, это, конечно, – спаренный троллейбус! Это – гениальная штука! По сравнению с абсолютно бесполезными баррикадами, которых нагородили у Белого дома. Техника в них, троллейбусах попросту застревает.

БМП как раз пошли на прорыв, то ли они получили команду, то ли еще что. Толпа уже озверела окончательно от вида кровищи, от вида трупов этих, которые валяются там на въезде-выезде. Их же никто оттуда не убирает. Над туннелем – зона толпы. На дне туннеля – зона военных. И эти убитые лежат посередине.

Ну, БМП, - их всего было 6, или 8, не помню точно, - и рванули. И... увязли в этих самых троллейбусах. Увязли натурально. Хорошая, мощная машина БМП, чтобы выбраться из злосчастного туннеля с разгону таранила троллейбус. Но он мягкий! То есть, она влетает в него, протаскивает несколько метров и больше ничего сделать не может. Он складывается. Одна машина запуталась. Она с такой силой влетела, что застряла и – ни вперед, ни назад.

А народ подгонял все больше и больше троллейбусов и ставил сзади. Дальше, смотрю, картина разворачивается совсем нехорошо, потому что еще одна БМП, стоящая в туннеле, вдруг вспыхнула. В нее бросили бутылку с бензином, или что-то еще, и я вижу, что экипаж оттуда не выпрыгивает. Значит, что? Гибнут солдаты-то!?

Но тут события приняли совсем неожиданный для меня оборот.

Я решил посмотреть, что происходит во дворах, и выйдя в подъезд, спустился во двор своего дома. А еще за день до путча я взял у приятеля поездить машину. Новую «Ниву». И так как тогда это была большая ценность, то я, помнится, еще долго думал, где бы мне ее побезопасней поставить. Чтоб не украли. И понял, что самое надежное место, это на улице Чайковского, во дворе моего собственного дома, - там милиция, там посольство рядом, и уж здесь, под моими окнами ее, скорее всего, не тронут.

Каково же было мое офигение, когда, выглянув, я увидел, как большая группа защитников демократии пытается поднять мою «Ниву» на руки, с тем, чтобы вынести ее на улицу и, видимо, скинуть сверху в туннель, на танк. Пришлось броситься и разогнать защитников демократии с криками: «Я вам покажу кузькину мать! Положь частную собственность на место!» Бойцы при этом упрямо пытались ее утащить, битва была нешуточной. Но «Ниву» я отстоял.

Возвращаюсь наверх и, подойдя к квартире, вижу, что у моих дверей стоит человек с абсолютно черным, закопченным лицом. Лицо застывшее, как маска. И он не может ничего сказать. У него руки такие вытянутые, и тоже застывшие. И он открывает рот, а говорить не может. Причем, я понимаю, что этого человека отлично знаю. Не просто – когда-то видел, а прекрасно с ним знаком. Но в голове я не могу его идентифицировать: Вася... Петя... Коля..., а кто – понять не могу.

Но в любом случае, я говорю: заходи! И когда он поворачивается, чтобы войти в дверь, я, перестав видеть его лицо, глядя со спины, вдруг понимаю, что это тот самый полевик-геодезист, у которого сегодня день рождения, с которым я расстался три часа назад. И я говорю: «Толик, ты?» А он: «а-э, мэ-а...» - открывет рот и ничего не может произнести. Ну, поскольку я понял, кто это, то и какое лекарство нужно – тоже ясно. Я бегу на кухню, приношу бутылку с водкой и даю ему в руку.

Он залпом выпивает ее из горлышка и жестом показывает, что надо бы еще. Приношу вторую, он выпивает и эту. И переведя дух, говорит: «Отсюда видно, как горит?» Я спрашиваю: «Что горит?» Он говорит: «Танк!» Я говорю: «Видно». Он: «Пойдем!» Подходим к окну и видим, как внизу в полный рост пылает та самая БМП.

Он говорит: «Гори-ит, сука! Хорошо-о! Надо бы пойти добить всех, кто внутри...» Я: «Куда! Толик! Кого добивать, зачем!?» Но тут на Толю начинает действовать литр водки. Я отвел его в ванную, он умылся, оклемался, и мне, наконец, удалось получить связный рассказ о том, что же произошло. продолжение >>