Примечание: Данный текст – конспект сновидения в ночь с 20 на 21 сентября 1992 года, написанный сразу после пробуждения, 20-летним романтически настроенным криминалом.
Пролог: Сновидение. Сновидение. Сновидение. Темнота расцветает неонами и люминисценами. Вечерний город. Проспекты, потоки машин, асфальтовые перспективы, людская бесконечность.
Угоны автомобилей сбежавшими из своих семей и домов подростками. Этими заброшенными подростками. И новые угоны просто брошенными в интернаты детьми, со своими побегами обретшие в этот вечер свободу и любовь одиночества среди всякого рода массивов и масс.
Бегство, бегство, бегство.
Развлечение, развлечение, развлечение.
Преследование стражами порядка. Братья и сестры. Сколько сегодня на дорогах и автострадах сбежавших детей и за сколькими сейчас в этот вечер гонится машина с электрическим миганием трехцветки российского и французского национальных стягов и сиреной, которую можно сравнить только с нею самой.
И сейчас на крутом повороте давай подумаем, скольким из них сегодня удастся сохранить свою свободу и смыться от этих насевших на длинный хвост взрослых преследователей.
***
Некоторым из них удается скрыться. Одна из бесчисленных компаний беглецов спасена на время, до поры до времени, или навсегда.
Это пара.
Молодой человек и девушка, с которой он познакомился именно на угоне этого великолепного автомобиля.
Она – шатенка. В зависимости от падающего на ее шевелюру света от уличной рекламы, освещения автосалона, лампочек и люстр в помещениях – цвет ее волос меняется: из русых они превращаются в волосы чуть ли не природной блондинки, а потом крашеной, а вдруг – становятся совершенно рыжими. Она то светла, то темна, и всегда красива.
Он – подрабатывает ночным сторожем в гигантской городской библиотеке.
Оба сбежали из дома. Она из детского, то есть интерната. Он – из родного. Оба вне закона, из-за своих преступлений. Он саботирует призыв в армию и работает в городе, где его разыскивают, и угоняет автомобили у дегенератов всех мастей и ненавидит власть и живет где придется. Она убежала от государства и его гнусной опеки. Больше всего не терпит взрослых. И угоняет у них машины.
Сегодня вышло. Получилось.
Спрятав автомобиль в одном из захолустных дворов старого города, они вновь на улице и больше всего на свете хотят познакомиться друг с другом и с собою поближе. Но для этого – нужно помещение. И еще им нужно замести следы. И создать что-то вроде алиби.
Юноша понимает, что наиболее прекрасный выход – это усесться в его библиотеке, а потом остаться на ночную смену, которая начнется у него через несколько часов.
ОК. Они безвылазно были полдня за книгами.
Но дело, конечно, в итоге не в обеспечении алиби и заметании следов. В мегаполисе, в котором живут и поселились они, если тебя не схватили во время преступления или погони, считай на 90% ты победил. Ты победил власти. Они пришли в библиотеку для ночной любви. Для совокуплений в этих стенах гуманитарного разума и химико-физической техники тел. Телесно-душевные вибрации.
Да, да. Он останется на работе, а она спрячется с ним.
Для прикрытия, чтобы не выделяться среди публики – случайных посетителей и завсегдатаев, – они садятся в читальном зале за разные столики на некотором расстоянии друг от друга – девушка не записана и разглядывает последние иллюстрированные журналы, молодой человек идет к полкам.
Смотрит.
Он впервые у полки с изданиями прошлых веков. Вроде бы есть даже что-то с рунами. Кельтское.
«Древняя сексопатология» – именно она написана рунами, которые он умеет воспринимать.
Третья книга на виду и заинтересовавшая – некий «Духовный церемониал». Он обратил внимание только на эти книги, потому что остальные были написаны на совсем уж неведомых языках.
Юноша выбирает «Духовный церемониал».
***
Близится ночь. Библиотеку покидают читатели. Юный сторож помогает служащим очистить помещение от особо зачитавшихся. Девушка остается в помещении с потушенным освещением под одним из столов. Уходят и служащие.
Молодой человек запирает двери. Включает сигнализацию. Он остается один… О, конечно, нет! Вдвоем! С ним девушка.
Они давно освободились от верхней одежды и постверхней также. Оба в мужских светлых рубахах. Она в его. Он в своей. Больше на них ничего нет. А рядом лежит «Духовный церемониал». А вокруг высокие стеклянные стены. Здание библиотеки: небольшой небоскреб. Ночной город. Разноцветное сверкающее конфетти, мигающее, переливающееся, передвигающееся или неподвижное в мраке и все реальное – тени, все дневное невидимо, а едва заметно – Небо и Земля, а все вторичное и мелкое занимает первое место в ночной жизни города.
В гигантском читальном зале множество компьютеров. Некоторые продолжают работать и в ночь. И мерцают на столах своими выпуклыми экранами.
Юноша и Девушка. Пара в пустой библиотеке этой ночью.
Сновидение. Сновидение. Сновидение.
Всего лишь продолжение моих реальностей. А реальности – продолжение моих сновидений.
И молодой человек выбрал «Духовный церемониал». И они осуществили его. Они прочли его своими действиями. И то, чего они ожидали, случилось. Настолько легко и свободно, что он даже сомневался: было ли э т о между ними?
Но она-то не сомневалась, получив сегодня с ним наивысшее наслаждение в своей жизни, как тот ураганный поворот, когда она была за рулем угнанного этим вечером автомобиля, который и помог им уйти от погони. И лицо его она видела и тогда, и тогда. И больше всего ее поражало и удовлетворяло выражение на нем: полнейшее и наивное удивление собственной удаче… или силе?
Силе и умению.
Этому ремеслу, с помощью которого он смог этой ночью изящно сотворить из нее девочки – ее – девушку. Это истинное умение делать из девочек не женщин, а девушек – открыто только детям. А она обожала детей и, скача на них в ночных городах, всем сердцем своим ненавидела взрослых.
И вершина всего происходящего в ночи – ее апофеоз и апофигей – наше слияние на совсем новом уровне, антиматериальном и абсолютно наслаждаемом.
Духовное действо. Ангельская акция. Конечно – мы почувствовали себя ангелом. Да мы и были, есть и будем им всегда и навсегда.
Идеальное слияние.
Он снимает, расстегивает свою белую рубаху, одетую навыпуск. Он, держа ее в руках, подбегает к своей девушке, которая стягивает, не расстегивая, с себя голубую рубашку.
Вот они в объятиях друг друга, среди бескрайнего пространства, заставленного столами, среди стекол и бетона, среди более чем полуночи.
О, эти волшебные совокупления без прикосновений. Это, то и то, что происходит после.
А вокруг – полуоткушанные и надкусанные конфеты. Влажные от слюны. Его и ее. И они едят эти кондитерские изделия со слюною друг друга. Этой лучшей интимной начинкой для влюбленных. Это Божественный обряд. Она просто околдовала его и себя. И он околдовал обоих. Так, что они оба потеряли свою общую ангельскую голову. И у них все получалось. В дивной пустоте. У них все получилось. Хотя ничего не произошло. У них все получается. Даже когда ничего не происходит. Это уже нечто. То самое духовное действо. Идеальное наше слияние, происходящее над нами.
Кажется, что у нас появилось еще по паре рук. Мы кружимся в просторе объятия. Плавно и заворожено, своеобразный исполняя танец пространства.
А еще в наших руках – две светлые мужские рубашки. Мы сняли их и разложили на столе. Девушка расстегивает до конца свою рубашку, а молодой человек кладет в нее аккуратно свою. Голубая рубашка обнимает белую рубашку и застегивается снаружи. Притом ее рубашка принимает мою и закрывает, окутывая и пряча, как безгрешную душу крылья Ангела Хранителя.
И девушка застегивает последние пуговицы на голубой ткани.
Духовное действо – завершено.
Две светлые мужские рубахи. Одна в другой. Одна окружает и содержит в себе другую. Одна принимает в себя другую и вместе они есть – вершина всего происходящего за это сновидение.
Юноша и Девушка вместе. Рубашки зависли двойным силуэтом над ними, как куртка на плече. Это поистине увлекательное зрелище. Парная фантазия.
Сновидение. Сновидение. Сновидение.
Ночной город. Водоворот образов. Сон – воронка для слива воображения.
Я верю в то, что можно любить друг друга настолько, что даже видеть те же сны, что и твое любимое существо, возлежащее рядом. И головы наши в подушках. Как облака на Небе и Солнце на нем. Наши головы звезды. Я знаю это. А подушки – облака. А Небо всегда Небо. Надеюсь. Я схожу с ума без Тебя.
Бхагавад Гита. Новый перевод: Песнь Божественной Мудрости
Вышла в свет книга «Бхагавад Гита. Песнь Божественной Мудрости» — новый перевод великого индийского Писания, выполненный главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это первый перевод «Бхагавад Гиты» на русский язык с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала. (Все прочие переводы, даже стихотворные, не были эквиритмическими.) Поэтому в переводе Давыдова Песнь Кришны передана не только на уровне интеллекта, но и на глубинном энергетическом уровне. В издание также включены избранные комментарии индийского Мастера Адвайты в линии передачи Раманы Махарши — Шри Раманачарана Тиртхи (свами Ночура Венкатарамана) и скомпилированное самим Раманой Махарши из стихов «Гиты» произведение «Суть Бхагавад Гиты». Книгу уже можно купить в книжных интернет-магазинах в электронном и в бумажном виде. А мы публикуем Предисловие переводчика, а также первые четыре главы.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Итак, проект Олега Давыдова "Места Силы / Шаманские экскурсы", наконец, полностью издан в виде шеститомника. Книги доступны для приобретения как в бумажном, так и в электронном виде. Все шесть томов уже увидели свет и доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Карл Юнг и Рамана Махарши. Индивидуация VS Само-реализация
В 1938 году Карл Густав Юнг побывал в Индии, но, несмотря на сильную тягу, так и не посетил своего великого современника, мудреца Раману Махарши, в чьих наставлениях, казалось бы, так много общего с научными выкладками Юнга. О том, как так получилось, писали и говорили многие, но до конца никто так ничего и не понял, несмотря даже на развернутое объяснение самого Юнга. Готовя к публикации книгу Олега Давыдова о Юнге «Жизнь Карла Юнга: шаманизм, алхимия, психоанализ», ее редактор Глеб Давыдов попутно разобрался в этой таинственной истории, проанализировав теории Юнга о «самости» (self), «отвязанном сознании» и «индивидуации» и сопоставив их с ведантическими и рамановскими понятиями об Атмане (Естестве, Self), само-исследовании и само-реализации. И ответил на вопрос: что общего между Юнгом и Раманой Махарши, а что разительно их друг от друга отличает?
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете