24 сентября 2006 года я и моя жена Аня сидели в «Морковке» и проводили совершенно скушное и рядовое воскресенье. Она заказала японский мисо суп, я – тыквенный суп-пюре, и мы ужинали после неудачных походов по магазинам в поисках одежды. Бытовое времяпрепровождение супругов, переживших 11 лет назад по-киношному безумную историю любви, наполненную наркотиками, трагедиями, экстазами, сексом и даже одним убийством. Странное ощущение спустя десятилетие. Вроде бы как ужин брата и сестры, растущих без родителей и нарушивших все табу общества мимоходом и невзначай. Нет никого роднее друг друга и, тем не менее, раздражаешься по любому поводу.
Мы были озабочены бытовыми вещами весь день. Ругались уже раза три с утра чуть не до драки, и в принципе все было нормально. Наши отношения никогда не были нейтральными. Всегда – или дикая ненависть, или безудержная нежность.
Мы скушали супики и, лакомясь сыром и виноградом, стали разговаривать вдруг о творческой активности… Сойдясь на том, что на сегодня хватит с бытовой активностью, приняли решение вернуться в свою среду.
Я пожаловался на апатию и депрессии, которые сковывают мои тело и дух в последние годы, мои постоянные околосуицидальные мрачные мысли, и в то же время признал, что это совершенно не отражается на моем творчестве и работе. Я делаю все больше и больше. Никогда я столько много не сочинял, не писал, не снимал, как в двухтысячных… Выставки, рубрики, путешествия, интервью, публикации по всему миру, ничего этого не было в 90-х годах…
Аня улыбнулась и сказала, что я путаю свою активность внешнюю и внутреннюю. То, что я делаю сейчас, практически все – это разборка архивов 90-х годов. Заготовок, набросков, проектов, идей, рукописей… Все было создано тогда, в прошедшее десятилетие, только для себя в первую очередь, без всяких надежд и шансов на реализацию. А сейчас вся моя активность заключается в том, чтобы донести данное наследие до зрителя и заработать на этом деньги, если получится. Ну и, конечно, навязать всему миру собственную идеологию, которая теперь вдруг оказалась востребована. Я превратился из артиста в своего собственного менеджера. В тридцатилетнего промоутера и куратора того наивного и самовлюбленного двадцатилетнего творца. Я стал негоциантом Артюром Рембо, ведущим параллельно торговые дела и следящим за отчислением процентов с публикации своих ранних стихов.
Аня акцентировала мое внимание именно на поэзии… Потому что именно в моей поэзии зарождались практически все Doping-Pong образы.
– Взрыв твоей творческой активности всегда связан с тем, что ты пишешь стихи. Это как некий симптом твоей арт-эрекции. Ты выплескиваешь их по десять-двадцать штучек и успокаиваешься… Ты осеменяешь свою ауру. Делаешь ее плодоносящей. И потом появляются эссе, картины, фото-проекты из этой удобренной самопальной поэзией почвы. Вспомни эти года, и ты поймешь, когда ты живее всех живых…
Я задумался. Разговор стал меня увлекать. Мы начали припоминать, когда же и в какие периоды я активно занимаюсь стихоплетством… Оказалось это 1990, 1994, 1999 года.
Это напрямую связано со стихами. Я сочинял их в эти моменты. Причем именно в эти годы я начинал регулярно употреблять наркотики и много пить. Опа…
Сидя в кафе здорового питания, мы обалдели от внезапного прозрения… Цепочка – наркотики, стихи, творчество… установлена была спонтанно. Вот оно? Все так элементарно? Так примитивно. Так просто… Боже мой… Я сидел пораженный…
Сейчас я пишу, делаю выставки, публикации. Ничего подобного не было до миллениума. Но… Важный момент. Почти все, что я делаю – это мой багаж психоделического безумия и чувственной духовности, накопленный во времена, когда я был в полной отключке.
Багаж одиночества, пустоты, изоляции, наркомании и медитации.
Странно… Неужели все так просто объясняется…
Так ясно и четко.
Ешь наркотики, сочиняешь стихи, потому что ни на что другое сил и терпения не хватает… Потом, если выживаешь и успеваешь что-то сделать, становишься гением.
– Но ведь сейчас я делаю в сотню раз больше.
– Да. Но сейчас ты разгребаешь все, что уже придумал и сочинил тогда.
Частично это правда. Частично нет. Потому что многие вещи я не знал, как сделать. И не понимал. И нужны были опыт и время. Нужно было вырастить их в себе. Поливая и ухаживая. Многие вещи растут до сих пор. А другие, оказывается, уже живут во мне десятки лет, принося плоды, и прижившиеся уже в том памятном 90-м… Я пытался уяснить все и найти какой-то компромисс внутри себя… Но слова моей подруги жизни, сидящей напротив за столом, не оставляли ни одного шанса юлить… Я должен был признаться себе в том, что есть на самом деле, и только тогда обрести ускользнувшую гармонию…
– Неужели все объясняется обычным торчем…
– Да.
– Все только в том, какие допинги мы едим и когда…
– Да.
– И пока я наркоман, я творец, сочиняю стихи, а когда я веду здоровый образ жизни, я только архивариус и менеджер.
– Да.
– Это кошмар.
– Да, Дима.
– Это просто катастрофа.
– Да.
– Это ужасно, то, что ты говоришь…
– Точно.
– Но это так похоже на правду…
Забавно, что ничего не делая, я делаю… А делая – ничего не делаю. Оказывается, когда я в летаргии и дремлю, как сомнамбула, – я творю. А когда я бодр и активен – я только менеджер. Парадокс, но – неоспоримый факт. Чем больше я Декадант и Деградант, тем я искреннее и продуктивнее…
– Господи, какой мрак ты несешь…
– Я говорю совершенную правду. Когда я веду за тебя коммерческие дела, а ты погружаешься в безделье, ты творишь. Быть взрослым не для тебя. Безделье, безделье, безудержная лень – вот твое естественное состояние. Перманентный транс. Только так у тебя не утрачивается способность рожать. Лежать месяцами в кровати, как женщина на сохранении, и вынашивать свои проекты – вот разгадка твоего вдохновения. Только так ты можешь вернуть свое чувство первого снега…
Вернуть, вернуть, вернуть ощущение первого снега…
Я вспомнил это ощущение первого снега… Когда я выбегал ребенком из дома, построенного задолго до моего рождения немецкими военнопленными после Второй Мировой Войны на улице Белоусова. Выбегал в пустой белоснежный двор и кричал: «Снег, бабушка! Первый Снег! Урааааа!» Это было такое мощное счастье… Такой поток эмоций… Чистый кайф… Сравнимый только с чувством первого Солнца растамана… Когда уже юношей, чувствуя конопляный вкус во рту после косяка, стоя во дворе с другом рядом с Казанским собором, подняв руки вверх и закрыв глаза в лучах Первого Весеннего Теплого солнца, – я стал двигаться в каком-то ритуальном танце и запел: «Приход! Приход! Бог это Светило! Я чувствую, как сквозь меня проходят Ангелы. Ты чувствуешь, как молится тело на Солнце?…»
И часто я думаю… а вдруг ничего подобного больше не повторится… Что я использовал весь резерв, который у меня был, и больше никогда, никогда, никогда я не почувствую ни Солнце, ни Снег, так как никогда не вернусь ни в визионерское детство, ни в наркотическую юность… Что впереди только Страх и Воспоминания… Воспоминания о том времени, когда Страха не было… В такие моменты я благодарю Бога… Я говорю: Спасибо Богу, что он дал мне много здоровья, которое я глупо и быстро все растратил, пытаясь увидеть Его воочию с помощью сумасшедших опытов над собой. Но я был искренен в своем желании и делал это, ища не химический Рай, а свой Вечный Дом на фиолетовом студийном пляже. Спасибо Ему за всех самых близких людей, которые помогают мне хоть иногда побыть в дивном мире искусства. И почувствовать себя там не гостем, а полноценным хозяином. Я не устаю говорить Богу спасибо за то, что Он сотворил вместе с Землей, Небом, Водой, Фауной и Флорой – Брайана Джонса, Курта Кобейна и Тимоти Лири. Если бы их не было, мне было бы совсем депрессивно и тускло тут…
А благодаря тому, что я верю в идеалы, и у меня есть мои герои, я по прежнему чувствую себя планетой экспериментов для Маленького Принца. Маленького Садовника, который заботится о том, чтобы плоды хоть раз в сезон созревали на таком странном и трансмутировавшем деревце, как я. Я чувствую себя Царем, положившим свою голову под стопу Бога, когда Ему больше некуда ступить в нашем мире… Я чувствую себя Ничем и Всем воедине.
Так. Хватит лирики.
Жена указала мне причинно следственную связь. Мою цепную реакцию. И я стал разбираться в формуле, предложенной ей. Итак, поэзия есть ни что иное, как проявление моей первородной творческой активности. Но стихи являются только всходами вслух. Вокруг которых потом появляется целая оранжерея из картин, звуков, образов и текстов. И, как мы выяснили, первоначальные семена и удобрение в этой Арт-Теплице – наркотики.
И тут пришло озарение:
В 2006-м году я стал очень много снова сочинять стихотворений… При этом практически больше ничего не делаю… Вроде бы моя творческая активность нулевая… Ведь я слез со всех наркотиков, не употребляю даже табака и алкоголя… даже барбитуратов и снотворных, на которых жил пару лет после реабилитации…
Когда мы ехали в такси домой, я думал, интересно, как это согласуется с парадоксальной теорией моей жены…
Я приехал домой, сел за ноутбук с постоянно включенным Wi-Fi и решил записать произошедший разговор…
Потом меня отвлекли письма, потом ICQ, потом я ушел в нет-серфинг…
Я понял, что мне так приятно просто быть и творить без всякой оглядки на критиков, искусствоведов, обязательства, мнения, работу, правила… В сети я точно такой же пятнадцатилетний тинейджер, которым и являюсь на самом деле…
Этот текст я записываю спустя месяц. В течение месяца я находился вдали от своего компьютера и Интернета. Занимался успешно продажами своего творчества и вел жизнь в оффлайн, посещая модные показы и гуляя по осеннему Санкт-Петербургу. Сейчас, сидя снова тут, я понимаю, что вот почему я пишу стихи в 2006 году. Я сплю не больше четырех с половиной часов в сутки. 20 часов я провожу у монитора онлайн. У меня красные кровавые белки, мешки под глазами, бледный до болезненности цвет кожи, постоянная небритость на лице и полная апатия относительно всего, что меня окружает в оффлайне.
Я торчу на компьютере и Интернете не хуже, чем на кокаине и ЛСД в 90-х. Я реальный кибер-больной ублюдок. Онлайн игры, онлайн порно, онлайн коммьюнити… Зависимость стопроцентная. Удовлетворение полное. Ну что ж. Я понимаю и осознаю это. И то, что мне придется сняться с этого чем-то другим, я понимаю тоже. Мне придется это сделать. Рано или поздно. Я репетировал это. Сложно, но возможно.
Но чем дальше, тем сложнее… Если поначалу тебя могут отвлечь от наркотиков необходимость заработать деньги или позаниматься сексом, то со временем ты привыкаешь все делать, не расставаясь с допингом. Компьютер и Интернет в этом плане превзошли любые галлюциногены или амфетамины. С нетом, как и с наркотиком, чудесно то, что неважно кто ты, где ты… Аристократ во дворце на островах или безработный в каморке спального района. Красивая топ-модель или прыщавый урод-онанист. Как в наркотике, в Интернете все зависит только от твоего внутреннего мира, силы воображения и природного вкуса. Одним мановением руки любые твои фантазии могут осуществиться в виртуальной реальности… Нам возвращают веру в чудеса, и происходит возрождение истинных антиматериальных ценностей.
Конечно, расставание с техно наркотиками будут сопровождаться своими срывами, истериками и флешбеками. Разумеется… Но чтобы выжить и продолжать двигаться дальше, нужно менять то, на чем торчишь. Это золотое правило полинаркоманов. Необходимо делать перерывы со здоровым образом жизни. Иначе кто тогда узнает, что ты напридумываешь в грезах и трипах? И чтобы разгрести все это, надо останавливаться и превращаться в так называемого обывателя… Мне нравится такая параболическая история. Оно похоже на вокальные парения Сocteau Twins или волнообразные вибрации Fakesensations…
Но ты всегда рискуешь не выйти из очередного ууууууххххх полета вниз… И не воспарить Ааааааахххх вверх… Как говорил взрослый Роберт Де Ниро в римейке на фильм «Мыс Страха», предлагая косяк марихуаны юной Джульетт Льюис:
– Будешь?
– Нельзя курить траву в школе…
– Верно, нельзя…ну, считай, что это профессиональный риск.
Люди делятся на наркоманов и не наркоманов. Не наркоманы любят яхты, пиво и шашлыки. А наркоманам иногда не нужны даже наркотики. Они превращают в наркотики все, к чему прикасаются. От бытовой химии до настольного компьютера.
К сожалению – я наркоман. Ничего здорового в этом нет. Но я констатирую факт, что, ничего не употребляя, ты остаешься таким же конченным наркоманом, как и нюхая ежедневно всякую дрянь.
Ты можешь есть такую же еду, как все, ты можешь заниматься любовью, как все, но ты чувствуешь не сытость или оргазм, как все. А приход. Приходнулся или не приходнулся – единственная оценка и трапезы, и секса. Не прет, хорошо прет или передозировка от выбранного размера дозы…
Тест – технологический наркоман ты или нет – очень прост:
Если ты можешь сидеть за компьютером круглосуточно, но не работать, а долбиться и вмазываться снова и снова Интернетом в развороченный информацией мозг… И тебя мутит и тошнит и ломает в отсутствии монитора. Если ты ешь, кончаешь, смотришь телик или слушаешь музыку (то есть делаешь самые важные человеческие дела), не отходя от компьютера, – дела твои ясны. Только выключенный из реального мира, ты включен в свой мир. Если единственное окно, в которое ты смотришь, как ленивый котяра или пожизненно заключенный в камере одиночке, это экран твоего потертого и видавшего виды ноутбука, – ты безнадежный техно нарк. Больной кибер ублюдок, как и я. Ненормальный и чокнутый малый, променявший девок и бутылку вина на символы клавиш и псевдографику экрана.
Жутко, что мы живем в мире, где наркотики и пагубные пристрастия, вызывающие стойкое болезненное привыкание, играют такую важную роль, как музы в Древней Греции и Языческом Риме… Жутко, что раньше наркотики, а теперь пришедшие им на смену компьютеры – наши лучшие помощники и друзья…
Но еще более жутко то, что мы готовы синтезировать и делать их все больше и больше, изобретать новые и свежие, превращать в них безобидные и созданные для чего-то другого вещи. Одно ультрасовременное шаманское зелье сменяет другое: клей «Момент» и «Контактол» сдал свой пост оракула сиропам от кашля «Туссин плюс» и «Гликодин», а клерковский синтез печатной машинки, калькулятора и телефона породил могущественный магический кристалл под названием Персональный компьютер в Интернете.
Интернет это душа компьютера. Его Дух. Их слияние – венец техно нарко прогресса. Интернет – самая главная составляющая техно галлюциногенов, – сделавшая привыкание к компьютеру круглосуточным. Сетевые игры и форумы – кровь, текущая по проводам этого био механизма. И в этом процессе синтеза нашего тела и компьютера в Интернете в едином вечном онлайн браке сочетаются наши души. И мы страстно увлечены этим процессом, больше, чем всем остальным. Как настоящие поэты, сочиняющие прекрасные стихи, за которыми следуют безобразные революции…
В таких мыслях я провел весь вечер… В мыслях о том, что, как и наркотики, компьютеры предлагают нам покинуть наши тела. Что ничего более оккультного и магического никогда не было на Земле. Что Интернет – совершенно антиматериальная вещь, показывающая изнанку невидимых Рая и Ада. Что для кучи людей, не пробовавших психоделические препараты, медитацию, молитву, религиозные обряды и колдовство – Интернет является их первым опытом выхода из тела и телепортацией в тонкие духовные миры.
Я долго ворочался в кровати, проваливаясь то и дело в черноту и мучаясь в полубессознательном состоянии, боясь сгинуть в необъяснимой пустоте… Я изрядно устал, лежа с закрытыми глазами и наблюдая сквозь веки оп-артовскую электронную анимацию… Процесс засыпания был тяжелый. Я все время выныривал из сна, утягивающего меня в себя, как какое-то доисторическое морское чудовище, щупальцами оплетая и таща в бездну. Я вскакивал, тяжело дыша, как Дарт Вейдер, и приходил в себя, вспоминая, о чем думал в последнюю секунду. Возвращался в оффлайн. Щупал его руками и мыслями. Удостоверяясь в его реальности… Но – природа брала свое, и вскоре дрема погружала меня в нереальный онлайн Морфея…
Сколько раз я слышал: а что если все гаджеты перестанут работать? Что будет с вашим онлайн миром, если сломаются электростанции? Надолго вам хватит батареек? Думаю надолго. Ничего координально не изменится. Экраны мониторов отражают нас лучше зеркал и глаз любимых, поэтому мы и глядим в них целыми днями целеустремленно, выглядывая свою истинную сущность.
Отрубят ток – вместо люстр погорят немного свечи. Но мы не прекратим искать себя. Все, что окружает нас сейчас, существовало всегда. Но в другом виде. Как и электричество, Интернет был всегда в нашем мире. Он не придуман вчера. Просто раньше его называли по-другому, но он дарил такие же глобальные переживания, как и сейчас. Возможно, это была какая-то разновидность йоги, пробуждающая способность к транснациональной коммуникации с помощью подручного предмета вроде мозга в собственной голове. Не знаю… Я не додумал и срубился…
Одно меня немного успокоило перед сном и дало возможность уснуть, расслабившись и отпустив связывающую меня с реальностью нить бодрствования… Как мечта безнадежно больного о целительном лекарстве, меня посетило смирение и за этим сразу – понимание исторической правильности всего происходящего…
Все же, что ни говори, а то, что я видел в трипах под грибами, похоже на Виртуальную реальность. А сама Виртуальная реальность вскрывает лучше любых грибов. Интернет напоминает сильнее всего извращенную, но все же форму Бога, в котором мы все собрались в единую, оформляющуюся в нечто конкретное массу. А онлайн при всех своих минусах – слепок Антиматричной Вселенной.
А это значит, что йог, сидящий под деревом в глубокой медитации десятки лет, видит больше, чем стюардесса, облетевшая весь мир. А красивое стихотворение дороже сердцу человека, чем любой автомобиль, только что сошедший с конвейера. И у так называемых бездельников – наркоманов-поэтов и интернет-серферов – есть шанс доказать обществу свою «нужность» и «полезность». И спасти человечество, поддержав его твердой рукой в миг, когда у того вечный и настоящий оффлайн уйдет вдруг из-под ног. Навсегда. Далее: МОТОБИОГРАФИЯ: Казанский Собор - 1: Абсолютно Верующий (1991)
Бхагавад Гита. Новый перевод: Песнь Божественной Мудрости
Вышла в свет книга «Бхагавад Гита. Песнь Божественной Мудрости» — новый перевод великого индийского Писания, выполненный главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это первый перевод «Бхагавад Гиты» на русский язык с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала. (Все прочие переводы, даже стихотворные, не были эквиритмическими.) Поэтому в переводе Давыдова Песнь Кришны передана не только на уровне интеллекта, но и на глубинном энергетическом уровне. В издание также включены избранные комментарии индийского Мастера Адвайты в линии передачи Раманы Махарши — Шри Раманачарана Тиртхи (свами Ночура Венкатарамана) и скомпилированное самим Раманой Махарши из стихов «Гиты» произведение «Суть Бхагавад Гиты». Книгу уже можно купить в книжных интернет-магазинах в электронном и в бумажном виде. А мы публикуем Предисловие переводчика, а также первые четыре главы.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Итак, проект Олега Давыдова "Места Силы / Шаманские экскурсы", наконец, полностью издан в виде шеститомника. Книги доступны для приобретения как в бумажном, так и в электронном виде. Все шесть томов уже увидели свет и доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Карл Юнг и Рамана Махарши. Индивидуация VS Само-реализация
В 1938 году Карл Густав Юнг побывал в Индии, но, несмотря на сильную тягу, так и не посетил своего великого современника, мудреца Раману Махарши, в чьих наставлениях, казалось бы, так много общего с научными выкладками Юнга. О том, как так получилось, писали и говорили многие, но до конца никто так ничего и не понял, несмотря даже на развернутое объяснение самого Юнга. Готовя к публикации книгу Олега Давыдова о Юнге «Жизнь Карла Юнга: шаманизм, алхимия, психоанализ», ее редактор Глеб Давыдов попутно разобрался в этой таинственной истории, проанализировав теории Юнга о «самости» (self), «отвязанном сознании» и «индивидуации» и сопоставив их с ведантическими и рамановскими понятиями об Атмане (Естестве, Self), само-исследовании и само-реализации. И ответил на вопрос: что общего между Юнгом и Раманой Махарши, а что разительно их друг от друга отличает?
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете