На днях купил себе штаны, белые, скажем, как батон хлеба внутри. Вот тебе и информационный повод. В связи с этим решил свериться с кино, как пристало нормальному парню носить штаны белого цвета. А то у самого уже вылетело из головы, какие движения можно совершать, а какие – ни в коем случае. Для этой цели лучше фильма, чем «Фотоувеличение» Антониони, пока не сняли, и даже не придумали. Как и для любой другой, впрочем.

Но не успел я сесть с блокнотиком в руке и ручкой в зубах и внимательно начать следить за передвижениями Дэвида Хеммингса, как меня отвлекло что-то, чего я не замечал в фильме доныне. Перевод у меня на кассете очень неудачный, весь фильм сопровождает какой-то неимоверно мерный гул, и только потом понимаешь, что это горячее дыхание переводчика, почему-то идущее прямо тебе в уши. Издавая этот гул, переводчик умудряется еще и произносить собственно перевод. Неудивительно, что у него получаются небольшие несрастоны, которые можно было бы легко пропустить. Например. Фотограф Дэвид Хеммингс дает телефонную трубку Ванессе Редгрейв и говорит, что это его жена звонит и хочет с ней поговорить. Редгрейв делает большие глаза и отскакивает в противоположный угол. Хеммингс говорит в трубку "Sorry luv, but the bird I'm with doesn't want to talk to ya". Извини, мол, дорогуша, но детка, которая сейчас со мной, не хочет с тобой разговаривать.

Дальше Хеммингс успокаивает Ванессу Редгрейв: "She's not my wife really. Even though we've got kids. No, not even kids". («Она мне и не жена вовсе, у нас с ней просто дети. Да нет, никаких детей нет»). А переводчик, пыхтя, как белый медведь в тайге, переводит что-то типа – «Мы с моей женой ведем себя как дети, иногда мне хотелось бы, что бы это было не так». То есть по версии переводчика, получается, что скользкий парень Дэвид Хеммингс ударяется в какую-то исповедь о своей семейной жизни перед залетной Ванессой Редгрейв. На самом деле Хэмминсг таким образом стебется над очередной будущей жертвой своего сексуального произвола.

Хорошо, что мы это понимаем. Но как носить эти проклятые белые брюки, пока неясно. Мы носим брюки, вдохновляясь фильмами Антониони – это уже хорошо. Осталось только вдохновиться как следует. Во-первых, сами брюки у него не совсем такие – короткие дудочки, сантиметров на десять до туфли не доходят. В шестидесятые это было абсолютно нормальным делом. Сейчас все будут смеяться и пальцами показывать – не нашел брюк по размеру, смотрите на дурака, пока в лес не убежал. На Хэммингса в фильме никто не реагирует. А между тем, когда брюки короткие, а не подметают землю, это очень удобно и функционально - можно спокойно расхаживать по паркам всяким с высокой травой, месить грязь и не беспокоиться о чистоте штанин. Чем Хэммингс благополучно и занимается, ибо ведет подвижный образ жизни.

Подвижный образ жизни для покупки белых брюк тоже крайне важен. Ибо в таких брюках сидеть дома смысла нет – их должно быть видно. Дома, в крайнем случае, и без брюк вообще посидеть можно. То есть, покупка белых брюк уже подразумевает под собой, что покупатель - не из домоседов. В этом свете домоседство, в сущности, занятие неплохое и богоугодное, выставляется с самой непотребной стороны.

Хэммингс носит белые брюки непременно с черным пиджаком, в меру коротким. Короткий он, потому что итальянский, судя по покрою. Предшественник героя Хэммингса, Абсолютный Новичок из одноименного романа Колина МакИннеса, носил короткие пиджаки, чтобы зимой не мерзнуть, а летом привлекать девчонок вилянием хвоста. В сочетании с черным пиджаком белые брюки привлекают внимание к нижней половине тела Хэммингса, и это понятно. Тут еще важно, чтобы брюки «хорошо сидели на попке». То есть, видимо, облегали ее. Я не очень понимаю, зачем нужно, чтобы штаны хорошо сидели на попке, но для моей жены это крайне важно. Если этого нет, то она может и в слезы удариться. Мне не нравится, если моя жена ударяется в слезы, поэтому в этом я ей потакаю.

Пример того, как нельзя носить белые брюки? Сейчас вспомнилось, что, когда футболист Дэвид Бэкхем женился на всех сразу Spice Girls, то их конкурентки All Saints начали его весело подкалывать. Сказали, что видели его на одном светском рауте в белых обтягивающих брюках, и он носит их крайне неправильно. Штаны у Бэкхема, оказывается, обтягивали не только попку, но и гениталии. И девок из All Saints очень рассмешил тот факт, что Бэкхем хуй положил не на ту сторону. А так как стороны в принципе существует только две – левая и правая, то даже странно, как он, весь из себя интеллигент, вытатуировывающий имена всех своих жен и детей – на секундочку - китайскими иероглифами, мог ошибиться в таком простом деле. Хуй на правильную сторону положить – это тебе не в девятку со штрафного мячик кинуть. Проблема Бекхэма, видимо, в том, что он слишком много думает об этом, ибо натура у него такая, увлекающаяся. Перед выходом, скорее всего, стоит часами у зеркала и перекладывает хуй из стороны в сторону. Обычно простые ребята в этом вопросе полагаются на интуицию, она никогда не подводит. В крайнем случае, как там сейчас носят, налево или направо – натурам дотошным и увлекающимся можно в интернете справиться, благо он всегда под рукой.