Тлеет огонек сигареты, крепко зажатой между средним и указательным пальцем на девичьей ступне. Раскосый парень изредка приникает к ней и лениво делает затяжки. В 2005-м году в кино курят именно так – ногами. Нет, конечно, не во всех фильмах, а только в двух - «Капризном облаке» Цай Минь-Ляня и «Похоронах» голландца Яна Керкхофа. В остальных курят по старинке, хватаясь за сигарету руками. Но уже сейчас такой способ курения кажется отсталым и крайне непрактичным. Аккуратно прилепленная к нижней губе сигарета у Хэмфри Богарта и Жана-Поля Бельмондо? Прошлый век, ребята!
В кино курили, само собой, с самого его появления. И до сих пор средства, способного с ходу возопить о безмерной крутости персонажа, не придумано. Почему-то именно в кино дым сигарет, с ментолом ли или без, вызывает нестерпимое желание у зрителей закурить, даже у ярых анти-курильщиков. Все от того, что кино не способно передавать запахи, и никто не принимает в расчет, что целовать смолящего одну за другой Хэмфри Богарта – все равно что вылизывать пепельницу.
В конце прошлого века курение в кино пошло на убыль. Говорят, что из-за драконовских мер американской цензуры, взявшейся за оздоровление зрительского контингента – если все умрут от рака легких, кто же будет в кино ходить и деньги за билеты в кассу совать? На самом деле, это все затеяли просто для оживления ощущений. Курить интереснее там, где висит табличка No Smoking, красная тряпка для охотливого бунтаря. Но еще интереснее все-таки курить в месте или в ситуации, где еще не курил. Это как с тем же сексом. Механический, отработанный годами комплекс чередования движений просто переносится в другое место, скажем, из спальни на кухню, из офисной курилки – в кабинет начальника, и былая острота ощущений возвращается, словно в первый раз. Так и приходим к логическому завершению – ситуация, в которой дама держит сигаретку изящно, на отлете, но уже по-обезьяньи, ногой, и от неестественности позы изящности только прибавляется.
Сама эта дама, если она, конечно, не гимнастка, затянуться не в силах – не дотянуться губами. Сигаретой будет вынужден наслаждаться кто-то другой, скорее всего, ее кавалер – первому встречному с ноги покурить не дадут, как ни упрашивай. В этом делении сигаретой отсутствует главный элемент курения по старинке, по-богартовски – эгоизм, неизменно берущийся оттого, что при помощи сигареты подчеркивается тот, за кем нужно следить и на кого стоит равняться в первую очередь. Тот же, кто выступает в роли держателя сигареты, или тот, кто затягивается ей в позе подчинения, на ролевые модели не тянут.
Ступня, добавленная к изначально оральному акту курения, только удваивает сексуальность всего процесса. Она сюда присовокупляет древний католический фетиш – поклонению дамским ножками и ступням. Изначально он взялся от распространенной практики лобызания ног распятого Иисуса, но современному поколению знаком из клипов Мадонны. Католицизм добавляет сюда забытое ощущение вины, опять же, обновляющее остроту ощущений. Тем не менее, греху предаваться это не мешает, поскольку само по себе является очищением – вот так! Католицизм как наиболее удобная форма религии сейчас доминирует на планете – грех и совокупление продаются в супермаркете по цене «два в одном». Я пытался придумать сюда какой-нибудь другой вывод, помасштабнее, но решил ограничиться этим.
Цай Минь-Лянь-то задачу в своем «Капризном облаке» себе сформулировал так – развенчать порнографию, которая из себя представляет нагромождение разнообразных фетишей. Развенчивать фетиши – само по себе занятие не из сложных. Тут достаточно посмотреть на любой из них трезвым взглядом, с точки зрения логики, здравого смысла и врожденной брезгливости. Этот вот, например, нюхает женские колготки – и смотрите на дурака, пока в лес не убежал. Однако поколению мастурбаторов, наполняющему сейчас планету (это все те, кто вырос в непосредственной близости от видеомагнитофона или порножурналов) не в падлу употребить по значению и карикатуру на порнографию. В сцене курения с ноги – крах всего замысла Цай Минь-Ляня, создание нового фетиша из хорошо забытых старых. Об этом крахе Цай Минь-Лянь знает, в чем признается финальной сценой фелляцией – столь многозначительной и аллегоричной в своей беспомощности, что о ней через 30 лет будут говорить так же, как о невидимом теннисном мячике из «Фотоувеличения».
Южноафриканский голландец Ян Керкхоф, как и положено трансгрессивному видео-хаму, которым он является, ничего не ставит себе целью развенчивать – у него так само собой получается, по-другому никак нельзя. «Жизнь такая, не мы такие» - этот девиз годится для любого киноавангардиста, от Пола Морисси до Светы Басковой. Керкхоф в 2005-м году выпускает из психушки Фридриха Ницше, самопровозглашенного педофила, и отправляет его в круиз, транзитом через Евросоюз в Азию. Курит у Керкхофа дама, нога принадлежит кому-то анонимному за кадром, а огонек сигареты рифмуется с покрасневшей головкой члена. Член принадлежит самому Ницше, и он лениво онанирует на переднем плане. Об эту головку сигарету в итоге и забычкуют. Основной фаллический кино-символ тухнет и меркнет, состыковавшись с оригиналом самого себя. Знак гибнет в схватке со тем, что он означает, но перед гибелью наносит ему боль и урон. Так скажут всякие умники, так их разэтак. Нормальный человек скажет – «Все это понты», и будет тоже прав. Но то, что курить ногами в кино начали – неспроста, и двух примеров более чем достаточно. Появись третий, и уже можно будет резюмировать, как в бесстыжем советском боевике «Охота на сутенера» - «Интересный тенденчик нарисовывается».
А вот в прославленном фильме «Эмманюэль» (в каком-то из них, в любом случае) опять же представительница некой экзотической восточной национальности вообще курила влагалищем, сворачивая из дыма колечки, и свое искусство демонстрировала на сцене борделя. Анализировать это уже сил никаких не осталось, но упомянуть необходимо.
Бхагавад Гита. Новый перевод: Песнь Божественной Мудрости
Вышла в свет книга «Бхагавад Гита. Песнь Божественной Мудрости» — новый перевод великого индийского Писания, выполненный главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это первый перевод «Бхагавад Гиты» на русский язык с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала. (Все прочие переводы, даже стихотворные, не были эквиритмическими.) Поэтому в переводе Давыдова Песнь Кришны передана не только на уровне интеллекта, но и на глубинном энергетическом уровне. В издание также включены избранные комментарии индийского Мастера Адвайты в линии передачи Раманы Махарши — Шри Раманачарана Тиртхи (свами Ночура Венкатарамана) и скомпилированное самим Раманой Махарши из стихов «Гиты» произведение «Суть Бхагавад Гиты». Книгу уже можно купить в книжных интернет-магазинах в электронном и в бумажном виде. А мы публикуем Предисловие переводчика, а также первые четыре главы.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Итак, проект Олега Давыдова "Места Силы / Шаманские экскурсы", наконец, полностью издан в виде шеститомника. Книги доступны для приобретения как в бумажном, так и в электронном виде. Все шесть томов уже увидели свет и доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Карл Юнг и Рамана Махарши. Индивидуация VS Само-реализация
В 1938 году Карл Густав Юнг побывал в Индии, но, несмотря на сильную тягу, так и не посетил своего великого современника, мудреца Раману Махарши, в чьих наставлениях, казалось бы, так много общего с научными выкладками Юнга. О том, как так получилось, писали и говорили многие, но до конца никто так ничего и не понял, несмотря даже на развернутое объяснение самого Юнга. Готовя к публикации книгу Олега Давыдова о Юнге «Жизнь Карла Юнга: шаманизм, алхимия, психоанализ», ее редактор Глеб Давыдов попутно разобрался в этой таинственной истории, проанализировав теории Юнга о «самости» (self), «отвязанном сознании» и «индивидуации» и сопоставив их с ведантическими и рамановскими понятиями об Атмане (Естестве, Self), само-исследовании и само-реализации. И ответил на вопрос: что общего между Юнгом и Раманой Махарши, а что разительно их друг от друга отличает?
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете