Гурджиев был одним из главных мистических учителей XX века. Многие эзотерики наших дней уверяют, что он влиял не только на отдельных своих современников, но и в значительной степени на общественную и политическую жизнь целых стран и народов. Однако методы, которыми Гурджиев при этом пользовался (например, его знаменитые сакральные танцы), так и остались до конца не изучены и не поняты даже его последователями.
Явление
Весной 1915 года в Москве, в небольшом неуютном кафе пили кофе и разговаривали двое. При взгляде на одного из них возникало скребущее ощущение. Чувство чего-то подозрительного и в то же время привлекательного. Его восточная смуглость, черные усы и пронзительные глаза совсем не вязались с центром Москвы начала XX века.
Вот что позже скажет собеседник странного господина – журналист и писатель Петр Успенский: «Он производил странное, неожиданное и почти пугающее впечатление плохо переодетого человека, вид которого смущал вас, потому что вы понимаете, что он – не тот, за которого себя выдает, а между тем вам приходится общаться с ним и вести себя так, как если бы вы это не замечали».
Вскоре Успенский станет самым преданным и понимающим учеником Георгия Гурджиева (именно им был восточный человек). А пока они пьют кофе и разговаривают о путешествиях и наркотиках и их роли в постижении природы мистических явлений. Обоим есть что сказать, оба имеют большой практический опыт, но Гурджиев гораздо более искушен. Успенский внимательно слушает.
Битва магов
О Гурджиеве Успенский узнал примерно за год до этой встречи. В газете сообщили о балете «Битва магов», который ставит некий индус. Наведя справки, Успенский узнал, что этот «индус» – Гурджиев, кавказский мистик, недавно приехавший в Россию.
Впоследствии Гурджиев признается, что сам заказал статью о балете. Специально, чтобы привлечь внимание Успенского. Такая тактика была для Гурджиева типична: он любыми путями привлекал тех, кого считал полезным и нужным для достижения своих целей, и быстро завоевывал их доверие. В журналисте Успенском он сразу разглядел идеального проводника. К тому времени тот был автором нескольких книг, недавно вернулся из странствий по Египту, Цейлону и Индии, предпринятых ради поисков высшей истины, и имел большой авторитет в кругах московской и петербургской эзотерически настроенной интеллектуальной элиты. Гурджиеву такой человек был необходим – чтобы через него привлечь других нужных для работы людей.
В первый же день знакомства Успенский был очарован. А еще через пару недель настолько подпал под влияние Гурджиева, что воспринимал его телепатические команды. По словам Гурджиева, это было частью начавшегося учения. Вскоре Успенский уже был убежден, что учитель «все знает и может сделать все». Тогда же Гурджиев рассказал Успенскому кое-что о проекте балета «Битва магов»:
«Вообразите, что, изучая движение небесных тел, скажем, планет Солнечной системы, вы построили особый механизм, чтобы передать зрительное изображение законов этих движений и напомнить нам о них. В таком механизме каждая планета, изображаемая сферой соответствующих размеров, помещается на определенном расстоянии от центральной сферы, изображающей Солнце. Механизм приводится в движение, все сферы начинают вращаться и двигаться по заданным путям, воспроизводя в зрительной форме законы, управляющие движением планет. Этот механизм напоминает нам обо всем, что вы знаете о Солнечной системе. Нечто подобное содержится и в ритме некоторых танцев. В строго определенных движениях и сочетаниях танцующих в видимой форме воспроизведены определенные законы, понятные тем, кто их знает. Такие пляски называются "священными плясками". Во время моих странствий по Востоку я много раз был свидетелем того, как эти пляски исполнялись во время священнослужений в древних храмах».
В частности это можно истолковать так: посредством точного отражения небесных танцев на уровне микрокосма можно будет использовать эти небесные танцы в своих целях, вносить изменения в их макрокосмический сценарий, а значит и влиять на события, происходящие на земле.
Кто?
О том, кто такой Георгий Гурджиев и откуда он взялся, ходило множество разнообразных слухов. А он сам не только не опровергал их, но напротив, пользовался любым удобным случаем, чтобы подпустить еще больше тумана. При этом, в отличие от авантюристов всех времен и народов, он никогда не делал ставки на эти мистификации. Скорее, подобно Дону Хуану, просто практиковал стирание личной истории.
Рассказывали, что он родился в 70-х годах XIX века в Александрополе (ныне город Гюмри, Армения). Мать – армянка, отец – грек.
О своих детстве и юности Гурджиев рассказывает в книге «Встречи с замечательными людьми». Но исследователи-гурджиеведы полагают, что к этому тексту нельзя относиться как к исторически достоверному источнику. Впрочем, остальные источники еще более недостоверны.
Подростком Гурджиев проявил интерес к сверхъестественным явлениям, загорелся желанием постичь их природу. С этой целью он много читает, общается с христианскими священниками, а потом отправляется путешествовать.
С 1890 по 1910 годы объездил Закавказье, Египет и Ближний Восток, Среднюю Азию, Индию, Тибет. Успенский в книге «В поисках чудесного» вспоминает: «О школах, о том, где он нашел знание, которым, без сомнения, обладал, он говорил мало и всегда как-то вскользь. Он упоминал тибетские монастыри, Читрал, гору Афон, школы суфиев в Персии, Бухаре и Восточном Туркестане, а также дервишей различных орденов; но обо всем этом говорилось очень неопределенно».
По разным сведениям, Гурджиев работал экскурсоводом в Египте и Иерусалиме, сборщиком податей у тибетских лам, рабочим на железной дороге в Турции, продавал воробьев, крашенных под канареек, держал мастерскую по починке всего сломанного, владел нефтяными скважинами и рыболовными судами, торговал коврами. Всё, что зарабатывал, тратил на путешествия. «Я искал путь к истине. – Напишет он позже. – Я хотел исследовать со всех сторон и понять точный смысл и цель жизни человека».
Во время этих странствий Гурджиев, гласит легенда, освоил множество приемов гипноза, телепатии и прочих сверхъестественных фокусов, а также получил значительные познания в области йогических и суфийских техник. После серьезной болезни, вызванной пулевым ранением (он часто попадал в зоны военных действий), Георгий Иванович принял решение «прекратить всякое применение исключительной силы».
Тогда-то он и прибыл в Россию. Чтобы «любой ценой разрушить в людях склонность к внушаемости, которая заставляет их легко подпадать под влияние массового гипноза».
Экзорцист
«Россия была разорвана войной и революцией. Гурджиев был неизвестным "человеком-тайной". Никто не знал о его происхождении и о том, почему он появился в Москве и в Санкт-Петербурге. Но кто бы ни входил в контакт с ним, хотел за ним последовать», - рассказывал один из его первых учеников.
Русское общество с начала Первой мировой войны было одержимо поисками объяснений тем нелепостям, что творились вокруг. Людям нужны были какие-то основания, почва, уверенность. Многие пытались найти их в поэтических безумствах и мистических движениях. Гурджиев с его учением о «Четвертом пути» (или, как он стал звать его позже, «Пути хитреца») явился вовремя.
По Гурджиеву, путь первый – это путь факира. Человека, который ради познания мира жертвует физическими благами: сидит в одной позе, не ест, носит вериги. В общем, умерщвляя плоть, постигает бога. Второй путь – путь монаха. Монах обуздывает сердце, эмоции. Третий путь – путь йогина, человека, который подвергает суровой дисциплине свой ум. Идущий же Четвертым путем – использует достоинства остальных трех. Сравнивая, обобщая и работая сразу во всех направлениях.
«Единственный путь для развития – создать борьбу внутри себя, – учил Гурджиев. – Схватка, борьба – вот основа развития. Когда нет борьбы, то ничего не происходит – человек остаётся машиной». Хитрый человек пользуется любой возможностью оставаться духовно бодрствующим и не подвергаться усыпляющему воздействию механических стереотипов.
Основной метод Гурджиева в деле пробуждения учеников был таков: нужно спровоцировать у собеседника чувство внутреннего дискомфорта. Добиться отчетливо неприятного впечатления, столкнуть реальность и ожидания. «Наступать на самые чувствительные мозоли каждого, с кем я встречусь», - так он сформулировал свое кредо.
Поскольку Гурджиев обладал при этом сильнейшей харизмой, ученики далеко не всегда бежали от этих дискомфортных ощущений. Напротив, они впадали от учителя в психологическую зависимость и иногда – в состояние просветленного экстаза. «Вы приехали сюда, - говорил Гурджиев, принимая учеников, - бороться с собой и только с собой». И устраивал им ситуации борьбы. Сталкивал членов группы друг с другом и провоцировал в учениках внутренние конфликты. Например, человек, боявшийся крови, получал от Гурджиева задание резать животных для еды. Многие ученики от этого были просто в истерике… И тут-то Гурджиев их и «переводил на новый уровень».
В принципе, то, что делал Гурджиев с учениками, это универсальный метод лечения болезней (социальных, психических и любых других). А именно – создание управляемого кризиса. Этим средством пользуется, например, экзорцист: изгоняя беса, для начала вызывает его, провоцирует его проявление в пациенте. После того, как «бес» вызван, пациента начинает ломать. И вот в этот момент с ним (с «бесом», с болезнью) уже можно работать, изгонять его. Так было в Средние века, и, по сути, тем же методом пользуются современные психоаналитики: искусственно провоцируют психическое обострение, в ходе которого анализируют проблемы пациента, и в условиях этого управляемого кризиса пытаются перестроить больную психику.
Точно так же можно вызывать и использовать социально-политические кризисы. И Гурджиев, набрав достаточно последователей, уже вскоре начнет этим заниматься (хотя и на значительно более тонком уровне, чем это описано по ссылке).
А пока он готовится: окружает себя состоятельными и интеллигентными учениками, от которых требует постоянно практиковать напряженные умственные и физические упражнения. В частности, строжайший распорядок дня, задающий всему происходящему четкий ритм, а главное – специальные и очень сложные движения. Те самые, которые вскоре лягут в основу балета «Битва магов».
Ученикам Гурджиев объясняет, что эти практики преследуют одну цель: включение самонаблюдения и самосознания ради того, чтобы пробудиться от сна механической жизни и понять свою истинную сущность.
Лесные философы
Во время Гражданской войны Гурджиев искусно балансировал между Белыми и Красными. Например, получил от большевиков разрешение на археологическую экспедицию и необходимое финансирование. А по пути, когда экспедиция сталкивалась с Белыми, Гурджиев просто переворачивал «плакаты, на двух сторонах которых были размещены прямо противоположные лозунги, приветствующие обе враждующие стороны». Однако ему быстро надоели эти детские игры. У него были более серьезные задачи, и для их решения требовалась сосредоточенная работа в каком-нибудь тихом спокойном месте.
Гурджиев перебирается за границу и с помощью Успенского и других учеников постепенно собирает деньги. Летом 1922 года на эти деньги он приобретает поместье Приоре под Парижем и открывает там Институт Гармонического Развития Человека.
Поместье 250 акров, замок XVII века и старый авиационный ангар, переоборудованный в студию танцев. На стене ангара – надпись: «Энергия, производимая сознательной работой, немедленно преобразуется для нового употребления. Энергия, производимая механически, теряется навсегда».
В Приоре съехались несколько десятков лучших учеников Гурджиева. Сюда же тянулась и французская богема, искавшая необычных приключений, и русские эмигранты.
Своим провокационным методам Гурджиев не изменил. Напротив, усугубил их: «Делай невозможное, затем сделай это дважды или занимайся сразу двумя несовместимыми занятиями». Экзальтированные дамы чистили морковку в темноте и мыли посуду в холодной воде, одновременно производя в голове сложные математические вычисления, а прославленные хирурги и психологи копали глубокие ямы, чтобы потом закапывать их и выкапывать вновь.
Но главной практикой стали физические упражнения под . Определенный набор движений, выполняемых в строгой последовательности и в четко заданном ритме.
Смысл этих упражнений Гурджиев объяснял просто: выполняя их, ученики достигнут полного физического контроля над своим телом, изучат себя, научатся управлять собой, постепенно раскрывая в себе высшие формы сознания.
Но сам Гурджиев явно преследовал другие цели. «Несомненно, у меня есть своя цель, – однажды сказал он Успенскому, – однако позвольте мне не говорить о ней. В данный момент моя цель не имеет для вас никакого значения, поскольку вам важно определить свою собственную цель. Учение само по себе не преследует никакой цели. Оно лишь может показать человеку наилучший путь для достижения любых целей, которые он захочет поставить для себя».
Надо ли понимать эти слова как признание того, что, помогая ученикам самосовершенствоваться, учитель использовал их для осуществления своих собственных, неизвестных ученикам планов? Но если так, то что это были за планы?
Эффективность символов
В декабре 1923 года на Елисейских Полях состоялось неслыханное представление. Среди разнообразных фокусов и магических демонстраций, были показаны и фрагменты будущего балета. Особенно шокировал публику эпизод, во время которого группа учеников разворачивалась лицом к сцене, резко бросалась к рампе и, перемахнув через оркестровую яму, хаотично валилась в первые ряды партера. Казалось, все они должны были покалечиться. Однако воцарялась полная тишина и неподвижность, а когда ученики по команде Гурджиева поднимались, на них не было ни царапины.
Подобные представление давали и в самом Приоре. Каждую субботу сюда съезжались сливки парижского общества, а европейские газеты пестрели сенсационными статьями о «лесных философах», новом культе и черном маге, который поработил уважаемых людей и довел их до состояния «натренированных зомби или цирковых животных». Автоматизм и точность – вот два слова, составлявших основу зрительских впечатлений. Очевидно, этого и добивался Гурджиев: для осуществления задуманных им планов танцоры «Битвы магов» должны были выполнять свои движения с математической точностью…
Сценарий балета прост. Есть две школы: «Белого мага» и «Черного мага». Ученики обеих школ совершают упражнения, между школами разворачивается борьба. События происходят в восточном городе и переплетены с аллегорической любовной историей. В принципе, этот сценарий не особенно важен. Куда важнее геометрия движений. Их последовательность и символизм.
О том, что танец – одна из самых действенных форм магического ритуала, пробуждающая и активизирующая тонкие энергии, известно с глубокой древности: правильно танцующий человек обретает сверхнормальные силы и может менять мир вокруг себя. В древней Индии, например, танец приравнивался к высшим формам йоги и считался актом творения, с помощью которого можно формировать новое пространство и новую ситуацию. Лукиан в своем трактате «О танце» сообщает, что танец возник «с происхождением первых начал вселенной», и что проявления первородной пляски можно найти в «хороводе звезд», «в сплетении блуждающих светил с неподвижными», «в мерном ладе их движений»… Магия, религия, математика, астрология – все это с самого начала было тесно переплетено с танцем и отражено в нем.
Целенаправленная, осознанная работа группы людей над строгой последовательностью определенных движений может привести к соответствующим результатам в материальном мире. Такую практику, пользуясь терминами Карла Густава Юнга, можно назвать работой с архетипом как с базовым элементом коллективного бессознательного.
Архетипы зафиксированы в мифологических сюжетах и символах, в том числе и древнейших, связанных с групповой практикой сакрального танца. Обычно психологи работают с архетипом на индивидуальном уровне. Но можно делать это и в применении к социуму. Карл Густав Юнг говорил: «Архетипы походят на ложа рек, высохших, потому что их покинула вода, которая может вернуться в любое время. Архетип иногда, как старое русло, по которому в какое-то время текла вода жизни, прорезая для себя глубокую протоку. Дольше она текла – глубже протока и больше вероятность того, что раньше или позже вода вернется. Индивидуумы в обществе и, в большей мере, в государстве могут управлять этой водой и регулировать ее наподобие канала».
В применении к Гурджиеву это означает, что он, используя зафиксированные в танце архетипические символы, занимался активацией психических сил, которые, по его замыслу, должны были проявиться в жизни общества и породить соответствующие эффекты. То, на что делал ставку Гурджиев в этих своих групповых танцевальных радениях, можно назвать «эффективностью символов» (словосочетание, использованное Клодом Леви-Строссом для обозначения механизмов, которые действуют в шаманских практиках, см. его работу «Структурная антропология»).
Гурджиев до мелочей понимал природу движений, которые использовал в своем балете. Это были движения из глубокой древности, из времен, когда появились «первые начала вселенной», первые мифы, архетипы. Некоторые из этих древних, архетипических движений («эффективных символов») Гурджиев обнаружил в Тибете, кое-что – взял у дервишей ордена Мевлеви, а до остального дошел сам.
Последняя битва на земле
В 2007 году по российскому телевидению показали фильм о Гурджиеве под броским названием «Гитлер, Сталин и Гурджиев». В нем предпринята попытка доказать, что между Гурджиевом и двумя диктаторами существовала связь. Создатели фильма намекают, что и Сталин, и Гитлер в разное время были учениками Гурджиева и что в их деяниях можно усмотреть следы гурджиевской воли.
Это, конечно, ерунда. Даже если Гурджиев и был знаком со Сталиным и Гитлером, никаких свидетельств того, что они у него обучались, нет. Говоря о связи между Гурджиевом и событиями Второй мировой войны, нужно, скорее, иметь в виду гурджиевские танцы.
Ставя балет «Битва магов», Гурджиев не только развивал духовные и физические способности своих учеников, но и осознанно шевелил определенные макрокосмические пласты, или, если выражаться терминами Юнга, работал с коллективным бессознательным, через постановку балета воздействуя на архетипы. И это метафизическое шевеление не замедлило выразиться в материальном мире. С помощью балета «Битва магов» Гурджиев провел провокацию, столкнул на тонком уровне некие силы. По всей видимости, исключительно во врачебных целях. Как хороший социальный психотерапевт, он исполнил роль метафизического провокатора, экзорциста, изгоняющего бесов. Раскачал основы мира (архетипы), чтобы спровоцировать кризис, пройдя через который человечество смогло бы оздоровиться (а человечество было, по Гурджиеву, абсолютно больным, напрочь загипнотизированным и неосознающим себя).
Столкновение, изображенное Гурджиевым в балете «Битва магов» в 1924 году (или же – спровоцированное этим балетом), вскоре нашло свое отражение в материальном мире. В этом смысле, возможно, намеки создателей фильма «Гитлер, Сталин и Гурджиев» на решающую роль Гурджиева в событиях Второй мировой войны, оправданны. Хотя и остаются фантазиями, которые нельзя ни доказать, ни опровергнуть.
Разжалованный маг
В 1924 году главный ученик Гурджиева, знакомый нам Успенский порвал все связи с учителем. У них и до того не все было гладко, но теперь Успенский был решителен, как никогда. На вопрос о причинах разрыва он отвечал: «Мистер Гурджиев – человек экстраординарный, и его возможности превышают таковые каждого из нас. Но и он может ошибаться. Он сейчас переживает кризис, последствия которого невозможно предвидеть... Сейчас, в разгар битвы, находиться рядом с ним крайне опасно... Он может сойти с ума или навлечет на себя несчастье, в котором пострадают все окружающие».
Вскоре после этого Гурджиев попал в автомобильную катастрофу. Возвращаясь из Парижа в Приоре, он не справился с управлением и на огромной скорости врезался в дерево. Это официальная версия. Но вокруг нее до сих пор витает множество легенд. Никто не верил, что с «Великим магом Гурджиевом» мог произойти несчастный случай.
После аварии Гурджиев прожил еще 25 лет. Выкарабкавшись с того света и постепенно оправившись от катастрофы, он из практикующего мага превращается в писателя. Подобно тому, как много лет назад, придя в себя после пулевого ранения, он отказывается от непосредственного «применения исключительной силы», теперь он совсем отходит от дел. Точнее, переходит на другую ступень в иерархии магов и начинает писать книги.
Решив «посвятить все функции своего внутреннего мира одной цели – как бы то ни было, суметь изложить саму суть всего того материала, на который пролил свет для блага человечества, в какой-либо описательной форме», он пытается дать последовательное и систематическое изложение своего учения, но получается довольно бледно. Может быть, все дело в том, что учение было лишь средством, инструментом?
Есть такая суфийская притча: один шейх в ответ на домогательства нерадивой группы своих учеников, требовавших сенсаций и точных инструкций, написал специально для них книги по гаданию, астрологии и хиромантии. Клюнув на это вторичное знание, плохие ученики перестали мешать достойным.
А достойные… Достойные – продолжили танцевать «Битву магов». И балет этот продолжается до сих пор.
Бхагавад Гита. Новый перевод: Песнь Божественной Мудрости
Вышла в свет книга «Бхагавад Гита. Песнь Божественной Мудрости» — новый перевод великого индийского Писания, выполненный главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это первый перевод «Бхагавад Гиты» на русский язык с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала. (Все прочие переводы, даже стихотворные, не были эквиритмическими.) Поэтому в переводе Давыдова Песнь Кришны передана не только на уровне интеллекта, но и на глубинном энергетическом уровне. В издание также включены избранные комментарии индийского Мастера Адвайты в линии передачи Раманы Махарши — Шри Раманачарана Тиртхи (свами Ночура Венкатарамана) и скомпилированное самим Раманой Махарши из стихов «Гиты» произведение «Суть Бхагавад Гиты». Книгу уже можно купить в книжных интернет-магазинах в электронном и в бумажном виде. А мы публикуем Предисловие переводчика, а также первые четыре главы.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Итак, проект Олега Давыдова "Места Силы / Шаманские экскурсы", наконец, полностью издан в виде шеститомника. Книги доступны для приобретения как в бумажном, так и в электронном виде. Все шесть томов уже увидели свет и доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Карл Юнг и Рамана Махарши. Индивидуация VS Само-реализация
В 1938 году Карл Густав Юнг побывал в Индии, но, несмотря на сильную тягу, так и не посетил своего великого современника, мудреца Раману Махарши, в чьих наставлениях, казалось бы, так много общего с научными выкладками Юнга. О том, как так получилось, писали и говорили многие, но до конца никто так ничего и не понял, несмотря даже на развернутое объяснение самого Юнга. Готовя к публикации книгу Олега Давыдова о Юнге «Жизнь Карла Юнга: шаманизм, алхимия, психоанализ», ее редактор Глеб Давыдов попутно разобрался в этой таинственной истории, проанализировав теории Юнга о «самости» (self), «отвязанном сознании» и «индивидуации» и сопоставив их с ведантическими и рамановскими понятиями об Атмане (Естестве, Self), само-исследовании и само-реализации. И ответил на вопрос: что общего между Юнгом и Раманой Махарши, а что разительно их друг от друга отличает?
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вот что позже скажет собеседник странного господина – журналист и писатель Петр Успенский: «Он производил странное, неожиданное и почти пугающее впечатление плохо переодетого человека, вид которого смущал вас, потому что вы понимаете, что он – не тот, за которого себя выдает, а между тем вам приходится общаться с ним и вести себя так, как если бы вы это не замечали».
Вы можете