ОБНОВЛЕНИЯ ПОД РУБРИКОЙ "БЛОГ ПЕРЕМЕН"


«Приди, сорви с меня венок…»


14 апреля исполняется 270 лет со дня рождения, по-пушкински: «из перерусских – русского» писателя, просветителя и драматурга Дениса Ивановича Фонвизина. Игорь Фунт рассказывает о екатерининских временах, одновременно думая о дне сегодняшнем. Поскольку быть столь оппозиционным, каковым был Фонвизин, в ту пору не приветствовалось. Но именно он стал предтечей революционера Радищева и «кованых» людей 14-го декабря.


Письмо языку


Анатолий Рясов о значении Слова как вселенском феномене ощущений. В нашем распоряжении – сотни библиотек с целыми стеллажами словарей и лингвистических исследований. На самом же деле мы до сих пор толком не имеем понятия о том, что такое слово. Перед нами – дымящийся палимпсест, включающий в себя множество смысловых наслоений. Безнадёжный произвол может уживаться внутри слова — со спартанским порядком.


Красное «сиятельство»


Алексей Толстой был умён, хитёр, талантлив и родовит. Женщины едва не дрались за него, мужчины набивались в друзья, а люди власти даже лебезили перед ним. Он же, смеясь над миром, думал, что объегорит всех. А объегорил себя. Родной сын и тот скажет: «Он продал душу дьяволу. И… проиграл». Но почему – вот загадка. Текст Вячеслава Недошивина, известного литературоведа, писателя, кинодокументалиста.


«Прекрасное есть жизнь!»

musorggg
21 марта исполняется 175 лет со дня рождения самого русского из русских композиторов Модеста Петровича Мусоргского. Ярчайшего автора середины 19 века — эпохи крымского поражения, «Севастопольских рассказов», смерти государя Николая, эпохи больших перемен. Мусоргский – композитор-новатор, одновременно органически и глубоко связанный с русской художественной культурой – как исторической, так и стилистически устремлённой в безбрежное будущее.


Левее тот, кто ближе к смерти


18 марта 1874 года – 140 лет назад – родился великий русский философ-революционер Николай Бердяев. О нём, как о квинтэссенции мыслительного процесса давно ушедшей эпохи, нельзя говорить вне привязки ко дню сегодняшнему – настолько он видится актуальным и свежим. Будь Бердяев сейчас жив, – он бы опять, с новой оглушительною силой стал толкать нас в жернова вдумчивых размышлений о насущном.


«Круг земной и небесный». Глава 3. Технологии


Перемены продолжают публикацию книги Виктора Зимина. В 3-й главе автор уходит вглубь времён в поисках потерянных «точек бифуркации» – зачатков мировых демократий и того, что хранит человека в момент отмены духовных приоритетов. (Термина «духовные скрепы» в годы написания книги, к счастью, не было.) О двойных стандартах США. Также о множестве религий и об уровне организации Вселенной.


Не графья


Алексей Колобродов анализирует происхождение термина «Олигархическая литература» через… классических «Монте-Кристо» и «Республику Шкид», с поражающей воображение точностью в деталях и лицах предвосхитивших практику институций русского олигархата. Гармонирующая со множеством документальных и мемуарно-исторических источников, эта литература даёт объективный взгляд на пролетающие мимо нас эпохи.


Красный свет в конце тоннеля

kant_g
Дмитрий Самойлов об истоках историософии Максима Кантора, ведущих к разгадкам творческой биографии художника. О первых его книгах – рассказах-зарисовках из жизни современного художественного сообщества как камертоне литературного процесса нулевых годов. И о переосмыслении истории становления капитализма в новой России через призму взаимоотношений художников, галеристов, критиков, политиков и олигархов.


Миф об Иуде обновлённом


Новая книга известного российского писателя Светланы Замлеловой «Приблизился предающий…» представляет собой научную монографию, посвящённую исследованию евангельского мифа об Иуде Искариоте и трансгрессии этого мифа в ходе исторической и духовно-нравственной эволюции части мира, традиционно исповедующей христианство.


Как Пушкин чуть «двушечку» не схватил


Бунин: «Новая литературная низость открылась в гнуснейшем кабаке «Музыкальная табакерка». Сидят спекулянты, шулера и лопают пирожки по сто целковых штука. А поэты и беллетристы читают им свои и чужие произведения, выбирая наиболее похабные. Брюсов читал «Гавриилиаду», произнося все, что заменено многоточиями, полностью».


Круг земной и небесный


Перемены начинают публикацию книги В. М. Зимина «Круг земной и небесный». Глава первая, с любовью и пониманием, рассказывает о животных, – «вечных детях, от рождения до смерти», – с которыми пришлось столкнуться автору по воле случая, жизненных обстоятельств, служебной необходимости и по причине увлекательных экспедиций по сакральной Камчатке времён его молодости.


Не та жизнь


Прошла четверть века! – 25 лет идейных исканий и нескончаемых экспериментов, пробуждённых Перестройкой, сведших чуть мелькнувший из-под навеса мрака 1917 года божественный промысел на нет. Как и всякая потерянная истина – русская правда обратилась в блистательную лживую кокетку, отражающуюся в мутном зеркале минувшего бесовским фантомом притворства и лицемерия.


Врачебные тайны


Истории болезней… Обычные и необычные пристрастия… Чёрный юмор… Улья Нова рассказывает об острых злободневных перипетиях в одном врачебном отделении. О стремлении людей выжить во что бы то ни стало и… внезапной смерти. Которая не щадит никого. Даже «причастных».


Почти рождественская история…


Он помнил себя четырёхлетним, замёрзшим, продрогшим. Лежавшим в утрамбованном пацанами снегу на крыше старого сарая. Все уже разошлись – вечерело. Стемнело уж и вовсе давненько. Но небо… По чистому, звонкому ночному морозцу небо не отпускало паренька домой своими звёздами, туманностями, бескрайностью.


Болотный постмодерн


Алексей Колобродов ищет интереснейшую в нашей словесности преемственность. Литература о Гражданской войне в России мощным эхом отозвалась сквозь десятилетия в двух направлениях – криминальном и протестном. Оказавшись много живей производственных романов и семейных саг с потугами на толстовские эпопеи.


Одноразовая литература


Андрей Рудалёв о том, как издательский бизнес и зависимый от него календарный цикл премиальных сезонов превращает художественное произведение в скоропортящийся продукт. Если ты взял паузу в несколько лет, что естественно для создания книги, то уже автоматически даешь пищу для рассуждений о твоей писательской смерти.