Максим Кантор продолжает искусствоведческое исследование. Сегодня речь о французском художнике Жорже Руо. Который ставил Домье себе в пример, любил того Домье, который «сдирает кожу с буржуа». Жорж Руо был христианским социалистом. Убеждение это — обдуманное, семейно унаследованное и сформулированное.
ОБНОВЛЕНИЯ ПОД РУБРИКОЙ "КОЛОНКИ"
По многочисленным просьбам Перемены публикуют новый текст Максима Кантора, продолжающий его искусствоведческое исследование. В мировой истории есть фигуры, чьё величие несомненно. Художник Сезанн признан отцом современного искусства, величайшим живописцем Нового времени. Автор пытается объяснить простому зрителю, чем же так хорош Сезанн.
Колонка Игоря Манцова, посвященная памяти сценариста и режиссёра Анатолия Эйрамджана. 23 сентября Эйрамджан скончался на 78-м году жизни. «Эйрамджан по сути в одиночку и, вероятно, не слишком об этом задумываясь, дал честный портрет позднесоветской страны, в порыве истерики избавившейся от какой бы то ни было идеологической надстройки».
Игорь Манцов продолжает анализировать новое отечественное кино и сопоставлять его с западным. На этот раз речь зашла о нашумевшем фильме Ивана И. Твердовского «Класс коррекции». «У нас ещё не пройдена стадия социального анализа, стадия прямого наблюдения за реальностью, стадия учёбы и честности. …Тутошняя культурка стремительного перехода на рельсы мифопоэтики не выстрадала, не заслужила. Советская-то была почестнее».
Москву посетила Синду, реализованный Мастер из Италии. Глеб Давыдов встретился с ней и взял у нее интервью. «Я не знаю, как выйти, но я знаю, как войти. Получать. И это причина, по которой я здесь. Моя работа это не работа. Подойти к тебе ближе и ближе. Чтобы не оставить пространства для ума. Взять тебя внутрь. Прямой опыт. Прямо. Прямо. Прямой опыт пришел к тебе. Сейчас».
Этой осенью в Кембридже вышел третий том писем Сэмюэля Беккета, из предполагаемых четырёх. Охватывающие период конца 50-х и первую половину 60-х гг., написаны они уже не начинающим и даже не признанным, а – если принимать подобные клише – всемирно известным автором. Которому через несколько лет будет присуждена Нобелевская премия. Текст Анатолия Рясова.
Новая колонка Игоря Манцова. О кино Андрея Кончаловского и пользе Никиты Михалкова. В своем новом фильме «Белые ночи почтальона Тряпицына» Андрей Кончаловский как бы спрашивает: «А если жизнь не сводится к отношениям и к семье? Не сводится к «благопристойности» и к «жить для других»?» И отвечает: «Жизнь это тайна, непостижимое. Перестаньте увлекаться «интересненьким»».
Первая колонка из нового цикла Игоря Манцова. На примере оценок фильмов Балабанова и Германа Манцов говорит о профессиональных критиках, которые «плюются в сторону провинциальных ватников, а сами при этом хитрят и засоряют ментальное пространство мусором». «Что особенно интересно: то ли лгут, а то ли лукавят те же самые люди, которые упорно обвиняют во лжи теперешнюю госпропаганду».
Новая глава «Мотобиографии» Димы Мишенина. В которой он подробно излагает историю своего непростого знакомства с культовой московской тусовщицей и моделью Машей Галактикой. Слабонервным, высокодуховным, а также людям с (не)обостренным чувством прекрасного читать не рекомендуется: много трэша, мата, порнографии и омерзительных подробностей из жизни российской арт-богемы.
Максим Кантор продолжает свой искусствоведческий труд, на этот раз рассказывая о Питере Брейгеле-старшем. Возрождение и Брейгель, Босх и Брейгель, Лютер и Брейгель. «Ренессанс – удел благородных и свободных; крестьянин не благороден и не свободен, следовательно, Ренессанс не для него. А вот Брейгель это обстоятельство опроверг – он остается художником Ренессанса и одновременно является крестьянским живописцем».
16-18 июля 2014 года в России отмечают 700-летие со дня рождения преподобного Сергия Радонежского. Сергий был мистическим коммунистом, создателем Святой Руси, пророком русской Троицы, Рода, пульсирующего в поколениях. О его исторической и духовной роли в жизни нашей страны читайте в двух очерках Олега Давыдова из цикла «Места Силы».
Физиологический очерк Максима Кантора о российско-украинской ситуации. «Поезд ветхий, еще советский, купе на четырех человек — полки слева и справа, столик для нарезания колбасы и распития спиртных напитков. У меня было три попутчика: женщина с сыном Севой ехали до Минска, а польский коммерсант ехал в Варшаву».