ОБНОВЛЕНИЯ ПОД РУБРИКОЙ "ИСТОРИЯ"


Осьминог. Смена эпох

watch
Ушла одна космическая эпоха, наступила другая, и на календаре вновь 13-й год, который обычно принимался за эталонный для сравнения достижений СССР и Великой Российской Империи. Олег Залесов вспоминает некоторых персонажей той, теперь уже ушедшей истории и заглядывает в будущее. Кое-какие выводы о нем уже можно сделать. Они не утешительны.


Заговор. Из уроков российской государственности

Жизнь и смерть Григория Распутина
В ночь с 29 на 30 декабря (по н. ст.) 1916 года был убит Григорий Распутин. О том, кому была нужна смерть Распутина и по какой причине, кто не любил и кто любил Распутина, какую роль играл Распутин в политике и какую роль сыграла в истории его убийства Государственная Дума, а также о том, кто конкретно и как убил Григория Распутина — рассказывает Виктория Шохина.


Плоское небо

19 век
Заметка Андрея Тесля о сущности XIX века и его философии. «Простота XIX века – это простота убежденности, что жизнь прожить легко, причем легко ее прожить, полагаясь на свой ум, свое понимание. И отсюда – то «подпольное», что есть в XIX веке, вырастающее «по краям», в моменты, когда закрадывается сомнение – сомнение в своем уме, в возможности прожить жизнь».


Светкины косы

Великие Луки
Александр Павлов, автор этого текста — строитель из города Великие Луки. Он рассказывает о своих школьных годах, о том, как в 60-е прошлого века люди ждали прихода коммунизма и верили, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Какие мифы и надежды были связаны с этим обещанием и что произошло, когда оно не было исполнено. Рассказ, в котором отразилась судьба поколения.


Письмо товарища Сталина либеральной общественности

Сталин
Превратившись в медиума, публицист Ник Зимний записал письмо, продиктованное товарищем Сталиным и адресованное либеральной общественности. В свой день рождения, 21 декабря, Сталин благодарит Захара Прилепина за хорошее отношение и критику либерализма. И слегка журит тех, кто отрицает роль личности в истории.


Путин и инерция кумиропочитания

stal
Андрей Рудалёв о персонифицированном восприятии истории, отождествлении фигуры Путина со всеми современными проблемами, а также о реальных причинах коррупции. «Наша вера в «вождизм» негативно сказывается не только на восприятии истории, но и в создании негативного образа настоящего. Кумиропочитание ведь состоит не только в устроении культа личности…»


Конец света. Или новое небо и новая земля


Андрей Девятов, отвечая на вопрос, почему сейчас активно создается в обществе какая-то атмосфера ажиотажа относительно некоего конца света в декабре 2012 года, говорит о календарях и приходит к выводу, что «Конец Света» — по сути — это конец старой энергетики. Переход из индустриального общества в информационное общество экономики знаний.


Анархист в тенетах революции


170 лет назад, 9 декабря (27 ноября) 1842 года родился Петр Кропоткин. Он с отличием окончил престижный Пажеский корпус и был назначен камер-пажом императора Александра Второго. Его ждала завидная, блестящая карьера. Однако камер-паж попросился в Сибирь. И там утратил «всякую веру в государственную дисциплину». О пути Кропоткина и роли революции в его жизни — текст Виктории Шохиной.


Привычное дело


4 декабря 2012 года в возрасте 80 лет умер писатель Василий Белов. Его называли писателем-деревенщиком. Максим Кантор: «Было такое определение: «деревенская проза» – как будто в России есть какая-то проза, помимо деревенской … Россия вообще была страной деревенской, то есть крестьянской; это качество из неё старательно выкорчевывали – Столыпин, Троцкий, Гайдар – выкорчёвывали ради некоей высшей идеи: прогресса».


Грань: эйдос 80-х. Фарца и боги – спикуль и диссидентство


Игорь Фунт о грани, «на которой зиждился элемент безнравственности парней 80-х, спекулянтов. Это была эстетическая грань – вплоть до экстатической. «Эйдос 80-х», на первый план выставивший – в противовес совку – инициативу мыслящего индивида. Выживший в той мясорубке – из тех, кто стал олигархом или мнит себя им, – отнюдь и далеко не дурак».


Почему наша власть не хочет нами управлять


Почему российская власть боится стать настоящей властью, боится взять в свои руки всю полноту ответственности, боится строить сильное государство? Почему лебезит перед Западом? Почему мы являемся страной, потерявшей гордость и силу? На то есть глубокие причины, лежащие вне сферы политики. Их рассматривает Владимир Зулкарнеев.


От пассионариев к пенсионариям


Владимир Гуга рассуждает о книге Сергея Белякова «Гумилев сын Гумилева», а также пытается представить, что ощутил бы и сказал Лев Гумилев, если бы увидел современную российскую реальность. «Пока киргиз подметает двор, выметая пустые бутылки и окурки, его русские ровесники, поддерживая свисающие пивные животы, разглагольствуют о своем национальном превосходстве».


Географические масштабы и местечковое мышление


Андрей Рудалёв вспоминает те времена, когда почти в каждом доме висела политическая карта СССР и замечает, что сейчас таких карт нет практически ни в одном доме. С чем это связано? Карты не вписываются в интерьеры? Или это в силу прогрессирующего местечкового мышления? Или просто путешествовать по родной стране стало невероятно дорого, и люди стараются не дразнить себя?


Несвоевременные письма. Зубатов. Одинокий идеалист


Письма, обращенные к давно уже умершим политическим деятелям прошлого — странная, казалось бы, затея, похожая на разговор с самим собой. На самом деле Алекс Тарн таким способом пишет эссе об этих людях. В этот раз — Сергей Зубатов, крупнейший деятель политического сыска и полицейский администратор конца XIX начала XX века, надворный советник.


Новые вялые


Колонка Максима Кантора о том, как старые пердуны и молодые вялые юноши «отвечают на вызов времени» и пытаются устроить революцию. «Ласковый педераст, застенчивый вегетарианец и климактерический либерал организуют вежливый кружок и намерены взорвать общественную жизнь. Выходит вперед оратор-заика и тихим голосом сообщает, как он провел выходные на даче».


Русские советские писатели о революции


Продолжая отмечать 95-летие Октябрьской революции, представляем воспоминания людей, принявших Советскую власть и служивших ей до конца жизни верой и правдой: Викентия Вересаева и Константина Паустовского. Они оказались в самых горячих точках московских революционных событий.