ОБНОВЛЕНИЯ ПОД РУБРИКОЙ "НОН-ФИКШН"


Лиза Кернз. Во имя Любви Всего

lisa
Отрывок из книги Лизы Кернз «Во имя Любви Всего». Ученицу индийского Мастера адвайты Рамеша Балсекара, Лизу Кернз тоже иногда называют «духовным учителем» или «учителем недвойственности», хотя сама она едва ли согласилась бы с каким бы то ни было определением. В публикуемом фрагменте Лиза рассказывает о своем трудном детстве, о том, что привело ее на путь поиска и что такое недвойственность.


Чудовище и лабиринтный человек

min
Эссе Дмитрия Степанова, новый взгляд на старую историю о герое, одолевшем быкоподобное чудовище во мраке кносского лабиринта. «Если слишком долго блуждать по лабиринту, нужно быть готовым к тому, что лабиринтные изломы войдут в твою плоть и кровь и станут твоими изломами; так что, даже покинув лабиринт, ты будешь видеть только ломаные пути, тупики и бесконечное разочарование».


Урок краеведения


Текст Николая Келина о временах императрицы Екатерины II. О легендарном Белом Омуте. А также о тех, кто устроил дворцовый переворот, в результате которого Екатерина стала самодержицею. Кто герои тех летних дней 1762 года, решивших судьбу Отечества? Имена их известны.


Война и мiръ


150 лет назад в журнале «Русский вестник» началась публикация романа «Война и мир», тогда еще под названием «1805 год». Сейчас мир широко отмечает этот юбилей. Ведь роман Толстого — одно из самых значимых произведений российского мифологического цикла. Он наполнен мифами, продолжающими действовать во всех сферах жизни еще и сегодня. Текст Олега Давыдова «Война и мiръ» — это уникальная игровая трактовка этих мифов.


Великий непроезжий путь

ch
В.М.Зимин продолжает знакомить читателя с путевыми заметками, которые делает в ходе своего нелегкого духовного странствия. «Я хорошо понимаю мужиков, которые боятся женщин, я тоже их боюсь. Сам Гаутама Будда их боялся. Жизнь – штука тяжёлая, резкая, безжалостная. Понятно, что по этой причине в нас заложена соответствующая программа и без неё нельзя».


Бобышев: Ответ Толстому

bobyshev
Поэт и профессор Дмитрий Бобышев о неблагодарном труде подлинного литературного мемуариста. Поводом к написанию этих эссе послужило трехчасовое интервью Ивану Толстому, журналисту радиостанции «Свобода». В резонансном интервью Дмитрий Бобышев ответил, в том числе, и на вопросы, связанные с Иосифом Бродским и их взаимоотношениями. Но не только.


Ма Деваки. Два сатсанга: 1. Берлинская стена

yr
По просьбам читателей мы подготовили к публикации еще два сатсанга с Матаджи Деваки, ближайшей преданной Йоги Рамсураткумара. С благословения Матаджи публикуем эти стенограммы. Она рассказывает здесь несколько историй, которые не звучали в уже опубликованных беседах. Например, о том, как Йоги Рамсураткумар работал над разрушением Берлинской стены.


Ночью… и днём…

zi
В.М.Зимин повествует об опасностях и трудностях, а также преимуществах Пути духовного развития, а попутно размышляет о жизни, которая происходит вокруг в самых разных сферах (политике, шоу-бизнесе, искусстве, быту). Эти, по сути, дневниковые заметки можно считать логическим продолжением его весьма спорных и занимательных «Записок неофита о Тай Цзи».


Гражданская война и русский космос


Алексей Колобродов рассуждает о недавно вышедшем документальном романе, героическом нон-фикшн Леонида Юзефовича «Зимняя дорога». Чеканно-строгая, безоценочная и неэмоциональная манера Юзефовича, в то же время с глубоким пониманием и сопереживанием сделанная хроника, провоцируют как на пересказ, так и на публичное обсуждение – «передай товарищу».


Угрюм-река у Аничкова моста


Петербургского Вячеслава Шишкова никто не знает. Может такое быть? Оказывается может. Мина Полянская изучила скудный архив Шишкова в Пушкинском доме. Впечатления и описания, «запчасти» к будущим произведениям Вячеслав Яковлевич заносил в тетради, их было более десяти. Творческий портрет Вячеслава Шишкова в контексте Петербурга – между двух эпох.


Круг земной и небесный. Окончание


В.М. Зимин заканчивает книгу «Круг земной и небесный» простыми рассказами. О никому не известной русской бабе Елизавете, наречённой автором «святой». И о прославленном на весь мир Высоцком. «Сегодня поэт запирается в четырёх стенах с кабельным теле, интернетом и тарелкой. Это вовсе не скит, никуда из мира он не вышел».


Круг земной и небесный. Бах и Моцарт


В.М. Зимин подбирается к рассказу о великих музыкантах издалека. От колыбели европейской цивилизации, её исторических истоков – до соотношения цивилизационных и культурных процессов в глобальном мире. В культурных слоях видна преемственность, которую можно отслеживать. Всюду, независимо от географии, происходит одно и то же: традиция сквозит через десятки тысячелетий.


Методолого-теологический трактат


Учитывая неизбежный конец нынешней цивилизации, которая объективно и активно подрывала собственные основы и в природной среде, и в духовной, и в социальной сфере, нам нужно готовиться к новым Тёмным векам. Как показывает опыт Китая, единственный способ быстро восстановиться — сохранить в столетия варварской дикости носителей знаний. Текст: проф. Николай Непейвода.


Записки неофита о Тай Цзи. Ожидание


В.М. Зимин, «выкормыш первых послевоенных лет ХХ столетия», рассуждает о долгожительстве и тщете попыток найти истинный Путь самостоятельно. Об этом же постоянно говорят и сами Учителя. Но это ещё никого из по-настоящему жаждущих не останавливало. Это карма: тут главное – намерение. За сотни-тысячи перерождений можно выбрать дорогу, пусть и постоянно сбиваясь.


Практическая этика в Китае. Зарисовка с натуры

11
Откуда взялось китайское экономическое чудо? Олег Залесов, работающий в Китае, считает, что создаёт это чудо особая китайская этика. Для примера: «На Новый Год китайские руководители разъезжаются по самым бедным деревням. Путин встретил 2015 год в детском доме. Это ещё не этика. Этика, — когда они не смогут иначе, потому что им и всем даже в голову не придёт, что можно иначе».


Записки неофита о Тай Цзи. Прощай, физкультура!


В.М. Зимин продолжает делиться опытом и наблюдениями в нелёгком деле освоения древнекитайского искусства тайцзи. На определённом этапе продвижения в глубину этого искусства он осознал, что дело не в физических манипуляциях, а в материях гораздо более тонких. О том, как пришло это осознание, настоящее повествование.