ТЕКСТ: НАТАЛЬЯ НЕХЛЕБОВА

Реальная история, случившаяся во время путешествия по Индии по направлению к границе с Непалом. Что бывает, если у путешественника вдруг украдут паспорт и камеру в Индии? Иногда ничего хорошего, а иногда — начинают происходить чудеса.

Гималаи белыми острыми зубами впиваются в упругое синие небо. Аннапурна похожа на распахнутый рыбий рот. Глотает разряженный воздух, и к подножью её бегут волнами террасы с жёлтой горчицей.

В самом низу жмутся друг к другу глиняные домики. Жёлтые тыквы сушатся на крышах, и солнце ослепительно.

Джимос сидит на плетёном стуле, шевелит голыми пальцами ног. Солнце ударяет в маленький бассейн с водой и затем отражённой жёлтой паутиной дрожит на фотографии Гималаев. Джимос улыбается, и морщинки лучами разлетаются от его глаз. Он меня ждёт.

В Непал я ехала из Варанаси. Это индийский город. Внутри вокзала, похожего на марсианский храм, укрытые разноцветными одеялами лежат и ждут своего поезда сотни индусов. Мы ждали поезда три часа. Выпили бутылку рома и танцевали вокруг рюкзаков. Индусы окружили нас плотным, тёмным кольцом и снимали на мобильные телефоны.

Наконец, поезд приехал. Пристёгиваю рюкзак цепочкой. Крепко-крепко прижимаю к себе кофр с фотоаппаратом и паспортом внутри. Закрываю глаза.

Проснулась я как будто от толчка. Камеры не было.

Я аккуратно обследовала полку. Камеры не было.

«Хорошо, возможно, она упала», — подумала я. Внизу её тоже не было.

Трое индусов в вагоне неплохо говорили по-английски. Они принялись мне помогать. Ходили за мной и качали головами. Самое страшное, что в камере был паспорт. Это значит, что в Непал я не попадаю. Я пыталась представить, что делать дальше, но не могла.

Молодой индус смотрел на меня с интересом. На носу у него была неприятная маленькая и очень чёрная родинка.

— Тебе, судя по всему, придётся ехать в Дели в посольство.

— Судя по всему, мне придётся туда идти пешком. Как я куплю билет без паспорта?

Индусы сочувственно заглядывали под сидения, доставали оттуда пакеты и шелуху от арахиса. Я посмотрела в окно.

Неожиданно ко мне подошёл большой и толстый индус. Его щёки радостно подпрыгивали в такт поезду. Он протянул мне свой телефон и сказал: тебе звонят.

Я тупо посмотрела на трубку. Индийские буквы на экране таили какую-то опасность.

— Алё! — сказала я.

— Алё! — ответила трубка и продолжила: — Меня зовут мистер Валик. Мистер Валик. У меня твоя камера и паспорт. Я отобрал их у вора. Тебе нужно вернуться на 5 станций назад. Станция Белтара Роуд. Я буду тебя ждать около вагона.

Я в шоке посмотрела на щёки индуса. «Тебе очень повезло», — сказал он.

Вокруг меня собрался весь вагон. У меня немного рябило в глазах, и казалось, что все лица вокруг одинаковые. Все качали головами и говорили: «Тебе очень повезло». You are lucky! Потом поезд остановился. Мне помогли надеть рюкзак и проводили до двери. Рядом стоял другой поезд.

Ветер начал сыпать мне песком в глаза. Прямо напротив был вагон с распахнутой дверью. Я залезла туда. Индусы подталкивали меня под рюкзак.

Почти весь вагон был пустой. Где-то вдалеке сидела кучка подростков — я видела мягкие подошвы кроссовок и нагеленные чёлки. Через какое-то время ко мне подошёл проводник. «Пойдём со мной!» — величественно сказал он мне. Я молча последовала за ним. Он привёл меня во второй класс. Точно такой, в котором я ехала к Непалу. Он подвёл меня к нижней полке — на ней сидели пятеро. Он сказал им что-то, они поднялись и ушли толпиться в тамбур. «Не нужно!» — попыталась я заступиться. Но проводник развернулся и ушёл. Следующие полчаса я провела глядя в окно. Затем пришёл проводник и сообщил, что сейчас моя станция.

Это было неслыханно. Такого сервиса добиться в хаосе индийского поезда почти невозможно.

Прямо у вагона на перроне меня ждал мистер Валик с моей камерой в руках. Усы, рубашка и ручка в белом нагрудном кармашке.

«Проверь! Всё ли цело?» — попросил он меня.

Даже деньги в боковом кармане были на месте.

— Мистер Валик, я хочу вас отблагодарить, возьмите деньги, — попросила я.

— Нет, — мистер Валик не дрогнул ни одним мускулом на лице.

— Я вас прошу — это традиция, — взмолилась я.

— Я не понимаю таких традиций, — отозвался Валик. — Ты ехала к границе?

— Да.

— Мой знакомый довезёт тебя.

Мистер Валик посадил меня в маленький грузовик. «Мистер Валик!» — просила я. Но он похлопал по железу кабины, и мы тронулись.

Двадцать лет назад Индия была такой же бедной, грязной и яркой, как сейчас. И индийские поезда были такими же грязными, пахучими и нашпигованными людьми, как сейчас. Ночью в них заходили нищие и воры. Но самое опасное — это, конечно, дети. Они гибкие и стремительные. Свешивались с крыш и таскали сумки из окон. Ползали под полками с гигантскими вениками, делая вид, что убирают, а сами выметали всё самое ценное.

Делип жил в полиэтиленовой палатке рядом с железной дорогой в пяти километрах от Агры. Ему было 9 лет. Из поездов всё время выбрасывали что-нибудь съедобное. Поэтому ел он каждый день. Иногда приходилось драться с мальчишками из деревни за еду. Но потом появился Кумар. Ему было 14. Джинсы и аккуратные подстриженные усики над пухлой губой. «Вы будете работать на меня», — сказал Кумар.

И они стали работать.

Кумар знал полицейских в Агре и проводников в двух поездах. Поэтому даже если дети попадались, их в конце концов отпускали. Делип изображал калеку, у которого не разгибаются ноги. Он полз по вагону с метлой и вроде как подметал. Его руки, юркие, как паучки, расстёгивали карманы сумок и вытаскивали кошельки, часы и ручки. Делип любил ручки. Ему нравилось рисовать в украденных блокнотиках и рассматривать буквы. Они были похожи на застывших танцоров.

Но однажды Делип попался. В поезде он встретил киноактрису. У неё были голубые глаза и белые волосы. Поэтому Делип решил, что она актриса. Никогда раньше он не видел ничего подобного. Она сидела на средней полке. (В третьем классе индийских поездов — по три полки с каждой стороны.) Поэтому Делип, не задумываясь, встал во весь рост, — просто чтобы прикоснуться к её волосам. Он даже не выпустил из рук сумку, из которой пытался вытащить кошелёк. Сияние её волос была таким сильным, что он не мог больше ни о чём думать, кроме них. Женщина, чью сумку он держал, тут же завыла и вцепилась ему в ухо.

Актриса с сияющими волосами сказала женщине: «Отпусти его, я заплачу». Она говорила как-то странно, как будто недавно научилась это делать. Актриса дала женщине 100 рупий, взяла Делипа за руку и вышла вместе с ним в Агре. Они вместе поднялись в кафе на крыше. Вдали в дымке сияли купола Тадж Махала. Делип видел его первый раз. Женщина заказала тали.

Оказывается, она была не из Индии, а из какой-то совсем другой страны. Такой далёкой, что там даже не говорили на хинди. Ей пришлось учить хинди, когда она уже была взрослой. Женщину звали Таня, и она много-много лет училась, изучала всё про Индию. Она знала про Шиву и Вишну даже больше, чем Делип. И здесь в Индии у неё живут друзья. У них своя школа для таких, как Делип. И, если он хочет, Таня отвезёт его к ним. Там он будет учиться и есть несколько раз в день. Делип хотел, но только если она разрешит один раз прикоснуться к её волосам.

В школе Делипу очень нравилось. Ему нравилось ходить в чистой одежде и особенно спать в кровати. Он учил загадочный русский язык, только буквы ему не очень нравились — в них было мало гибкости. Но через три года что-то случилось. Что-то сломалось в той стране, откуда были Игорь и Лена — его новые друзья. Им перестали присылать деньги на их изучение Индии и на школу. И им нужно было вернуться домой, узнать, что там сломалось. В школе было 10 учеников. Игорь и Лена поручили следить за ними мистеру Белтара — школьному уборщику. Оставили деньги на месяц, уехали и никогда не вернулись.

Когда деньги кончились, Делип знал, что делать. Поезда. Через 15 лет он был хорошо знаком со всеми проводниками и всеми полицейскими от Варанаси до почти приграничного Горакхпура. На него работали 200 детей — они приносили ему всё, что им удавалось стащить, а он давал им еду и деньги. Дети, проводники и даже полицейские звали его по фамилии — мистер Валик. Однажды Делипу принесли кофр с камерой. В маленьком кармашке был паспорт. А на фотографии была девушка с сияющими волосами и голубыми глазами. Делип понял, что паспорт и камеру нужно обязательно вернуть.

Это было год назад. Я ехала из Москвы на Сапсане к друзьям в Нижний Новгород. В окне был лес, утопший в снегу. Мелькали деревни, засыпанные по самые крыши. Вдруг мы остановились. В поле. С обеих сторон до горизонта белое море. «Олени! Олени!» — закричал какой-то мальчик. Действительно, по грудь в снегу по полю не двигались, а как будто плыли четыре оленя.

— Забавно, да?! — сказал мой сосед. — Тут все читают электронные книги, смотрят фильмы на ноутбуках и вообще мы движемся со скоростью 200 километров в час, а там олени и деревни с печками.

Сосед был явно не русский. Он говорил с каким-то курлыкающим акцентом. У него была щетина, чёрные кудри и морщинки-стрелочки вокруг глаз.

— Ещё там белый самодельный спирт в десятилитровых бутылках и все говорят на о и носят платОчки.

— А у нас все пьют писко. У меня есть с собой. Хотите попробовать?

— У нас это где?

— В Чили.

— Ого! — поразилась я.

Парня звали Джимос. У него была русская мама. Он ехал в гости к родственникам. В Чили он изучал искусство и работал программистом. Он всё время шутил, рассказывал, что у него после окончания университета будет целый год на путешествие. Сначала Китай, Тибет, Монголия, Индия, а потом Непал. «Ты должна увидеть Гималаи, — сказал он, — Они выше облаков».