Начало книги – здесь. Предыдущее – здесь.

Виртуальный частный Музей актуального искусства www.art4.ru Игоря Маркина материализовался в Хлыновском тупике. Так что если забежите туда, назад дороги нет – только в объятия современного арта. Или актуального? Несмотря на схожесть двух определений, между ними есть разница. Но об этом позже. А сейчас я делаю то, что просили хозяева музея: буду непосредственно воспринимать представленные там работы. В Art4 они без подписей. Специально, дабы пробудить фантазию, «открыть мозги и глаза». Это концептуальный ход. Разъяснения только на пресс-конференции. Но до нее еще полчаса…

Пойдешь налево…

Первый, кто попадается с центрального хода, конечно, Олег Кулик. Не могу его не признать, поскольку на этом знаменитом фотоколлаже автор – центральный персонаж. Он рвется с пустыря к городу с красным знаменем, облепленный любвеобильными булями. Эта вещь 90-х годов называется знаково – «Затмение». Она о том, о чем Малевич сообщал «Черным квадратом»: 1914-м страну накрыло по полной. Кулик своим названием отразил, что в 90-е произошло нечто похожее. И в «послевоенный» период мы несколько «озверели».

Дальше иду без объявления картин. По наитию.

В следующем зале – два васнецовских богатыря в поп-артовском стиле: Добрыня Никитич и Алеша Попович. Центральная лошадка пустует. Алеша – хитроумность, Добрыня – физическая сила, а Илья, олицетворяющий крепость духа, временно выбыл из строя. Как показали опросы, у большинства россиян понятие «русское искусство» ассоциируется с васнецовской картиной «Богатыри». В поп-артовском варианте в ней не хватает духовной составляющей.

А вот и сам Малевич на известном портрете, только в виде Буратино. Такой одеревеневший, кукольный. И немудрено, рядом на двух полотнах его мистико-апокалипсический квадрат стал наркотическим: под черным надпись «Героин», под узорчатым – «Кокаин». Наркозатмение сознания!

По соседству на фоне храма Христа Спасителя – пророк поп-арта Энди Уорхол, к которому сходятся хищники и травоядные, словно к Иисусу. Энди в седом парике невыразимо печален. Он контрастирует с москвичками (похожими на его бесчисленных Мэрилин), рекламно хохочущими с пачки сигарет, где вместо «Мальборо» выведено «Москвички».

Гигантская столовая ложка, воткнутая в лоно осеннего пейзажа, как символ человечьей ненасытности: все отбирать у природы. А она нам в ответ: череп на всю стену, выложенный из красных и белых роз. В углу на дерматине вырезано, словно на трамвайном кресле: «…уй». Конечный пункт!

Поворачиваю в соседний зал – там усато-толстый голый мужик демонстрирует гениталии на фото. Недалеко расположился другой обнаженный дядя с великом. Надпись от руки прояснила: стырил дядя велосипед в Берлине – покататься. А тот оказался без тормозов. Испугался угонщик, опустился на заднее колесо, а машина без крыла. Яйца запутались в спицах. Кое-как упал и отлеживается… Точно как актуальное русское искусство: схватило импортный поп-арт и сразу запуталось всем достоинством… На этом размышлении меня позвали на пресс-конференцию.

Прямо говоря…

Из заявленных художников ни один на открытие не явился: ни Кулик, ни Гутов, ни Каллима, ни Малышев-Монро. Кроме Маркина, был только галерейщик Марат Гельман.

В проникновенной речи основатель сравнил себя с Третьяковым (тот тоже начинал с 600 м2). Марат подтвердил его полномочия. И добавил, что искренность Маркина как собирателя не вызывает сомнений, поскольку, будучи радиоинженером и бизнесменом, он начинал как любитель, а после перевел коллекционирование на профессиональные рельсы. Но искренность с ним навсегда. Поэтому можно задавать любые вопросы.

Я сказал, что искренность, конечно, радует, но впечатление от множества полотен мрачноватое, вроде как от того, с вырезанным матерным словцом… «А что? – встрял Гельман, – “…уй” – веселое слово». Да, говорю, но ощущение, что актуальное русское искусство, стырив импортный поп-велосипед без тормозов и запутавшись гениталиями в спицах, оказалось в глубокой …опе. Устроители заметили, что все-таки это немного резкое слово и не такое веселое, как из трех букв. И потом (цитирую дословно): «Седые яйца фотографа Бориса Михайлова прекрасны».

Хотя лично Маркину больше нравится Кабаков. И не нравится Церетели. Он рассказал, что в Art4 будет без всяких чопорностей, не так, как в музее СИ на Петровке, 25. Цель – привлечь молодежь, «отвыкшую ходить по музеям, считая подобные заведения скучными». Должно в идеале получиться что-то среднее между книжным супермаркетом, кафе и музеем. Цена, правда, за вход не 60 рублей, а 200. Но зато из новых фишек: заведение будет функционировать по субботам и воскресеньям до часа ночи.

В финале конференции устроители опять пожелали посетителям воспринимать искусство, как душе угодно, без подсказок. Да, собственно, я так и делаю.

Пойдешь направо…

После насыщенного общения я зашагал направо от входа, и тут меня ждало больше любопытных находок (пока, соблюдая правила игры, не называю фамилии художников и их работы, список дам в конце статьи).

На стене возле дверей висел поразительный деревянный триптих, напоминающий мистико-сюрные работы Босха, но выполненный в наивной манере Анри Руссо. Он завораживал волшебностью и иронией! В качестве мифических персонажей автор изображал себя и ближайших сподвижников.

Затем врезалось в сознание уходящее вдаль шоссе, окаймленное лесом. Частокол деревьев обозначил вверху небесную дорогу. Получалось как бы два параллельных пути: земной и небесный.

Силен натюрморт с ракушками, веточками и кувшином, замерший в каком-то бесстрастном, японском равновесии.

В кладовке обнаруживаю милую инсталляцию: табурет возвышается над макетом деревеньки с речкой. Из центра табурета на ниточке свисает ангелочек. Штука явно сделана с любовью и ностальгией по родному краю.

А в самом дальнем углу экспозиции были поразительные по мастерству рисунки из лагерной жизни. Над ними с «плывущих» фиолетово-синих полотен глядели огромными хищными глазами существа женского пола, напоминающие водных ундин Густава Климта.

Получается, на «левой» стороне больше актуально-западного, склонного к карикатуре или провокации искусства, в основном иллюстрирующего буйство инстинктов и духовный кризис последних лет. А на «правой» – более ранние и более глубокие работы русских живописцев, стремящихся нащупать нити, связывающие нас с внутренним миром.

Вот условные «леваки»: Олег Кулик «Затмение» (1999), Константин Звездочетов «Два богатыря» (2005), Игорь Макаревич «Малевич» (1998), Александр Виноградов, Владимир Дубосарский «Уорхол в Москве» (2000), Константин Латышев «Москвички» (2000), Илья Китуп «Героин», «Кокаин» (2006), Арсен Савадов «Ложка» (2004), Авдей Тер-Оганьян «Фонтана. …уй» (2005), Борис Михайлов «Берлин. Пляж».

А вот «правый» список: Леонид Пурыгин «Зеленый складень» (1987), Эрик Булатов «Дорога» (1996), Дмитрий Краснопевцев «Весы» (1967), Борис Свешников «Глоток ноябрьского света» (1987).

Илья Кабаков «Табурет» (2001) – где-то посредине. Его полушуточная «Доска – объяснение» (1984) занимает центральное место в музее.

Все картины с подписями есть на сайте www.art4.ru.

Бизнес-эпилог

Когда я еще любовался свешниковскими многомерными «аквариумами», один из директоров музея сообщил, что Маркин когда-то у автора купил несколько работ по 10 тысяч долларов. А сейчас на Сотбисе картину Свешникова приобрели за 260 тысяч долларов.

Что ж, актуальные («левые») быстрее продаются, но меньше ценятся. А современные («правые») обычно долго не покупаются, а потом резко взлетают в цене. К сожалению, часто после смерти автора.

Продолжение

купить книгу можно здесь.

На Главную блог-книги "Философия Вертикали+Горизонтали"