Начало блог-книги здесь. Предыдущее здесь.

Летописи ничего не сообщают о наказании тех, кто учинил беспорядки в Киеве в 1113 году. Однако без последствий такое дело не могло остаться: власть должна карать бунтовщиков, иначе бунты станут беспрерывными. Массовые репрессии не проводились, это было бы не в духе благоразумной политики Мономаха. Но явно, не один Илья предстал тогда перед княжьим судом. А кое-кого из бунтарей, намозоливших боярские глаза, могли и на суд не выводить: камень на шею, да в Днепр, вот и весь суд.

Юному песнетворцу, нашедшему в Киеве славного друга Илью, и тут же его потерявшему, некогда было горевать об этой потере. Впору было бежать из Киева, чтобы самому не оказаться в порубе, либо во глубоких омутах днепровских. Самым подходящим местом для добровольного изгнания был Чернигов: город хороший, и близко, пешим ходом можно добраться за два-три дня, если молод и полон сил.

На отчину Святославичей власть великого князя не распространялась. Не опасаясь преследований, Сказитель прожил немало лет на Черниговщине.

Жители той земли гордились своим удальством и отличались гостеприимством. Они ласково принимали пришельцев из всех стран, если это были добрые люди.

Отважный и горделивый Олег Святославич, княживший в Чернигове, не желал признавать ничьей власти над собой, кроме Божьей. В междоусобных войнах Олег нередко терпел поражения, но никогда не сдавался; в мирные годы он старался всех превзойти щедрым размахом и блеском княжеского обихода. Когда Мономах стал великим князем, Олег, в пику удачливому кузену, самовольно принял древний титул кагана, заявив тем самым, что он не подручник киевского суверена, а вполне самостоятельный государь.

Соперничество двух самых видных представителей тогдашней княжеской корпорации, продолжавшееся после их примирения, отобразилось в летописном рассказе о празднестве в Вышгороде, устроенном в честь перенесения мощей святых Бориса и Глеба из ветхой церкви в новую, каменную. В церемониале участвовали многие князья, включая Владимира Мономаха (инициатора данного мероприятия) и Олега Черниговского.

Когда богато разукрашенную раку святых несли по улицам Вышгорода, возникла теснота из-за скопления простых людей, желавших прикоснуться к реликвии. Чтобы их отвлечь от раки и расчистить дорогу, Мономах велел бросать в толпу серебряники и разные подарки. Все хвалили щедрость великого князя.

Уступив тогда Мономаху первенство в официальной церемонии, Олег сразу же отыгрался: устроил роскошный пир для собравшейся в Вышгороде знати; затем за его счет три дня угощали странников-богомольцев и городскую бедноту (24).

Умея похвалиться на всю Русь, князь Олег Черниговский ценил силу и красоту поэтического слова. При его дворе провел значительную часть жизни Вещий Боян (25). Здесь «соловей старого времени» создавал дивные песнопения, передававшиеся из уст в уста по всем русским землям. И позднее не переводились славные певцы, наследники Бояна, на Черниговщине, где для всех хватало хлеба и меда: для певцов и бойцов, для древних божков и дев-русалиц в лесных дебрях, а также для жизнелюбивого духовенства, не искавшего греха в языческой символике узоров, покрывавших христианские православные храмы.

Песнопевец, бежавший из Киева, вошел, как свой, в среду черниговских мастеров художественного слова. У них он многому мог научиться.

Прошли времена Владимира Мономаха, миновали недолгие годы княжения Мстислава Владимировича, прозванного при жизни Великим. Не стало Олега Святославича. На черниговском престоле утвердился его сын Всеволод Ольгович, хваткий и честолюбивый князь, с вожделением поглядывавший на Киев.

В 1132 году, после смерти Мстислава, киевский престол, в порядке наследования, занял его брат Ярополк, которому не удалось удержать от ссор разросшееся потомство Мономаха. К этим ссорам подключились князья из всех родовых кланов, и началась новая череда кровавых междоусобий. Полыхали села, рушись грады, укорачивался век человеческий. И опять, как встарь, иноплеменные враги приходили на Русь, и князья стали приводить половцев, чтобы копытами степной конницы топтать уделы соперников. В беспорядочных войнах терялись сила, слава и честь всего княжеского рода.

После кончины Ярополка, Всеволод Ольгович Черниговский выбил внезапным ударом Мономаховичей из Киева и объявил себя великим князем.

Это был, по оценке Карамзина, «князь умный и хитрый, памятный отчасти разбоями междоусобия, отчасти государственными благодеяниями» (26). Объединение под его властью двух мощных княжеств Южной Руси открывало перспективы новой консолидации русских земель, теперь уже под главенством Ольговичей, а не Мономаховичей. Поэтому Всеволод Ольгович мог рассчитывать на поддержку и в Чернигове, и в Киеве, со стороны многих достойных людей, неравнодушных к судьбе Отечества. К ним, по всей видимости, принадлежал и Сказитель, достигший к тому времени возраста маститой зрелости. Ему, наверняка, отрадно было сознавать, что открылась между Киевом и Черниговом «дорога прямоезжая»; пройдя по ней однажды, он вернулся в стольный город великих князей, где все напоминало о событиях и друзьях давнишних лет.
Продолжение

!!! Примечания к Главе 10 смотрите здесь.

На Главную блог-книги "ИЛЬЯ МУРОМЕЦ и другие"