ОБЛОЖКА – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА – ЗДЕСЬ.

Чернявый, Шапошников, представил спутника: «Полукаров Антон Сергеевич». Тот поздоровался и уселся без приглашения. От него крепко шибало одеколоном. Куратор опустился на стул за плечом коллеги.

Полукаров извинился, что пришел без предупреждения, и рассказал о происшествии в Храме. Голос у него был негромкий и уверенный. Ректор сосредоточился: брюзгливый фантазер уступил в нем место чиновнику.

– Я слышал эту историю, – сказал Ушкин.

– Как таковой, постоянной работы у Аспинина нет. Он пишет по договорам. В трудовой книжке последняя запись – институт. Что вы можете рассказать об Аспинине? Читать дальше »

ОБЛОЖКА – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА – ЗДЕСЬ.

…В пять часов пропищал будильник – так начинался день Александра Сергеевича.

Ушкин подолгу мерил неторопливыми шагами персидский ковер; невидящим взором смотрел на вздернутые носки кожаных шлепанцев на ногах; останавливался у стремянки, увенчанной стареньким «Вундервудом», и делал несколько клевков пальцами по овальным и, местами, стертым клавишам.

Жена была на даче. Ее кровать пустовала в соседней комнате за книжным шкафом, перегораживающим комнату поперек. Александр Сергеевич заглядывал туда по привычке. На пианино выстроились в ряд куклы, бронзовые и деревянные фигурки, которые жена напривозила со всего мира, пока не заболела. Впереди за пианино, справа – старый трельяж, весь засыпанный коробочками с лекарствами и пустыми облатками: она лекарственно зависима. У жены было все свое: свои любимые книги, видеокассеты. Читать дальше »

ОБЛОЖКА – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА – ЗДЕСЬ.

Игорь Веденеев, – так бродяга назвался, – спал, не раздеваясь, в соседней комнате. Аспинин распахнул в кабинете окно, проветривая дом от вони, и сел за письма брата, – точнее за отрывки, – чтобы не всучить разведчику, какой-нибудь компромат на Валерьяна.

«Странный тут народ. Студентка попросила, чтобы я накормил ее ужином. Предложил минтай и кашу. Поели молча. Не «доносите», говорит, Ушкину, а то выгонит на лето из общаги. Ехать домой не на что. Теперь со мной не здоровается. (?).»

«Живу на седьмом этаже. Он считается «престижным». Хотя, здесь, как во всей общаге, такие же тараканы, засранные кухни, и вечный огонь газовых плит. В клозете ни один бачок не смывает. Разница лишь в том, как мне объяснили, что «вээлкашники» по одному в комнате бухают, а не по двое, как студенты.

В подвале одна отремонтированная душевая и одна – не отремонтированная. Мужчины и женщины меняются ими через день. Заочники все барашки сперли. Откручиваю воду плоскогубцами. Читать дальше »

ОБЛОЖКА – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА – ЗДЕСЬ.

По мобильнику Андрей набрал номер одной из редакций, указанных братом. Никто не ответил. Тогда он отправился пешком по бульварному кольцу к Арбату, надеясь, что за час прогулки по адресу кто-нибудь объявится.

У памятника Есенину на аллее Аспинин заметил давешнего бродягу. Тот на скамейке скрестил вытянутые ноги, распял руки по спинке, зажмурился и подставил солнцу кадык, заросший рыжей шерстью. Рядом с бродягой остановились два постовых срочника в мешковатой форме, с планшетами и дубинками, висевшими, как хвосты. Старший наряда пнул бомжа в драный башмак. Бродяга неохотно подтянул колени.

– Эй, парни! – окликнул Андрей патрульных. Те обернулись. – Это мой знакомый…

Аспинин сунул солдатам по сотне. Те подозрительно оглядели его костюм. Еще не приученные брать, спрятали деньги и, тихо переговариваясь, побрели восвояси.

– Зря дали! – сказал мужичок. – Салаги. И так бы отстали. Но все равно, спасибо.

Он снова развалился на скамейке. Ему было лет тридцать пять. Прямые с проседью и сальные волосы завивались и закрывали уши. Мефистофелевские брови и некое подобие клиновидной, неухоженной бородки придавало его лицу хищное выражение. Под распахнутым пальто вельветовая рубашка навыпуск и вельветовые штаны сильно износились. От бомжа разило потом. Читать дальше »

ОБЛОЖКА – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА – ЗДЕСЬ.

В Москве Аспинин был за полдень. Охранник, – в окно сторожки блестела форменная пуговица, – спросил: «В книжный?» Аспинин утвердительно промычал, и прошел через турникет. Справа завиднелась вывеска книжной лавки.

Аспинин расспросил у заочников, по тесным коридорам бывших хозслужб усадьбы поднялся на второй этаж и вошел в солнечную комнату.

У стола просматривала бумаги ахматовского типа женщина, лет пятидесяти, рослая, худощавая, с каре каштанового цвета, и с ровно подстриженной челкой до бровей.

Они поздоровались.

– Как же вы похожи с Валерой! Как он …там? – у женщины оказался тихий голос, с примесью грудного шепота, хотя она говорила вслух.

– Прислал за помощью. Вы уже знаете?

– Да. К нам приходили. Но здесь только личные дела студентов. Сейчас обед. Все в столовой. Попьемте чаю? Свежий. Читать дальше »

ОБЛОЖКА – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА – ЗДЕСЬ.

В Александров Андрей приехал под вечер.

Двухэтажный дом матери в низине. Первый этаж из беленого кирпича. Рыжий пес трусовато выбрался из будки, отряхнулся и осторожно вильнул поджатым хвостом. За стеклом на подоконнике, у герани – кот в пятнистой шубе. Зевнул, оскалив острые занозы клыков, и махнул на муху лапой по шторке в пол-окна.

Андрей постучал во внутреннюю калитку между огородом и мощеным двориком. Мать вышла, шаркая калошами не по размеру. Она была в вязаной кофте и трико.
На кухне бормотала радиоточка. На столе у грязных тарелок старая газета развернута на кроссворде. Рядом очки. Пузырек корвалола. Читать дальше »

ОБЛОЖКА – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА – ЗДЕСЬ.

По телефону от матери Андрей узнал, что брата перевели из Троицкой больницы для москвичей, в – областную, имени Яковенко, и утром отправился в Мещерское.

Если бы не решетки на окнах розовых, одноэтажных бараков, раскидистый комплекс походил бы на отремонтированный дом-усадьбу знаменитого писателя, с подсобками, флигельками, гостевыми пристройками и с бородатым бюстом на высоком постаменте перед главным двухэтажным зданием администрации.

Андрея оставили дожидаться на скамейке в тесном огороженном дворике. Как не озирался он поминутно, Валерьян подошел на лужайку внезапно. В красной футболке и джинсовых шортах. Брат осунулся и показался Андрею старше их лет. Отчужденный взгляд и мелкие морщины у глаз, едва заметные борозды на углах поджатых тонких губ. Аспинины обнялись и расселись боком и облокотившись о спинку скамейки. Валерьян отложил гостинцы. Было, заговорили о матери, родственниках, загранице и замолчали.

– Что стряслось-то? – спросил Андрей.

– Ты про церковь? – неохотно отозвался Валерьян: – Какой-то пацан рядом завизжал и швырнул яблоко. Я его сцапал. А он вырвался и наутек. Менты решили, что хулиганил я и ко мне. Один от усердия мою жену и тещу на пол пихнул. Я ему – по рогам… Читать дальше »

ОБЛОЖКА – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА – ЗДЕСЬ.

В Москве с вокзала Андрей позвонил матери, – в больнице уже не принимали, – и на такси отправился домой. На перроне, стоянке такси, в толпе – везде ему мерещился Полукаров.

Некогда Андрей купил сруб в пятнадцати минутах езды по Симферопольскому шоссе от МКАД. Одинокая соседка Андрея перед смертью отказала свой дом приходскому попу, отцу Серафиму Каланчеву. В очередной наезд домой Андрей обнаружил на своем участке склад стройматериалов: батюшка затеял у себя ремонт. Каланчев извинился за самоуправство. С этого началось знакомство соседей. Читать дальше »

ОБЛОЖКА – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО – ЗДЕСЬ.

Утром Аспинин купил билет – ранее он хотел пробыть в Париже еще два дня, – и уехал в Дрезден. В Дрездене заночевал у друга и соперника детства Свена Лодзиевски.

Свен и его жена Нора в ответ на гостеприимство Аспинина в Москве повезли его в свой пригородный домик, который напоминал Андрею гараж средней подмосковной дачи: фритюрница на лужайке, несколько стульчиков и гамак на растяжках среди таких же куцых наделов.

Вернулись они в город поздно вечером. На определителе забытого Аспининым мобильного телефона было два непринятых вызова с неопределимыми номерами.

Рано утром Андрей решил налегке проветриться по старому городу: вещи дожидались в камере хранения на вокзале. Миновал Георгенбау, надстройку северных городских ворот, и, оставив слева Хофкирхе, придворную католическую церковь, повернул с Дворцовой площади на улицу Августа.

Подсобные рабочие в униформе неторопливо начинали свои хлопоты.

Андрей не пошел к набережной через площадь: сделал крюк. Ему показалось, как это ни дико, что кто-то идет за ним. Он пробежал глазами фарфоровую стену «Шествие курфюрстов» во весь фронт, и быстро осмотрелся. На пустынной улице над брусчаткой гулко отдавались его одинокие шаги.

Мимо бывшего дворца принца и здания Саксонского парламента Андрей поднялся на «Балкон Европы», Брюльскую террасу. Отсюда хорошо просматривалась набережная, оба моста, Августа и Коралобрюге, и противоположный берег обмелевшей Эльбы: у кромки экскаватор воткнул когтистую лапу в песок. Солнце ополоснуло первые лучи в мутной воде. Читать дальше »

Обложка романа – здесь.

1

Ночью Аспинин проснулся с чувством неминуемой беды, в одноместном номере на втором этаже дешевой гостиницы «Верт Галант» в пригороде Парижа. Экономные французы за полночь отключили подсветку продовольственного магазина напротив и неоновые рекламные растяжки через улочку.

Некогда Андрей наобум поселился в этой гостинице и останавливался здесь из-за близости к городу – всего двадцать минут езды до центра, – и к железнодорожной станции – в полу-квартале от нее.

«Полет валькирий», сигнал его мобильного телефона, вырвался из черного эфира. По вибрации и мерцающему зеленому огоньку Андрей нашарил на столике трубку, включил ночник и сел в постели.

Голос мамы уплывал то на три тысячи километров на восток в Подмосковье, где ему и положено было быть, то звучал на расстоянии вытянутой руки. Андрей все еще ждал худшего. И когда прозвучало «психиатрическая больница», «срочно приезжай», внутри отпустило: это было лучше того, что он боялся услышать.

Андрей тщетно набрал номер мобильника брата.

Пока вечный левша в отражении туалетного зеркала чистил ровные белые зубы, брился и сердито смотрел Аспинину в серые глаза, неудовольствие из-за внутреннего неудобства от непредвиденных помех уютно устроилось в груди.

Андрей подавил раздражение: людям часто приходиться делать неожиданные вещи в неподходящее время. Последние в этом сезоне спортивные сборы закончились: Аспинин работал тренером плавательного клуба «Норд». Из сырой и серой столицы велосипедов Амстердама он через Париж выехал в отпуск. Получается – сразу в Москву.

Теперь ему предстояло вникать в обстоятельства жизни брата близнеца, словно копаться в корзине его белья…

Тут Андрею стало не по себе: до него, наконец, дошло – Валерьян спятил! ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ