Начало – здесь. Предыдущее – здесь.
Именно кафешка была центром индийского попса. Три смазливейших тамила работали официантами и папами и всем, кем не лень. Они лихо отплясывали, когда расходились, и девчонки иногда тоже на короткое время выдавали лихого гопака. Но Хозяйка – типичная бандерша – была явно не в себе. Сталкиваясь с ней (она не знала английского) я испытывал легкий страх: от нее веяло беспределом – как от многорукого чудовища в женском обличье. Она била своего мужа – как настоящий представитель тамильского матриархата, а тамильский матриархат вы можете заценить, посмотрев фильмы производства Мадраса: это полубоевые женские танцы, исключительно массовые и, я бы сказал, громоподобные.
Матриархат у тамилов дожил до наших дней; с ним ничего не случилось. Арии примерно в начале I тысячелетия до н.э. принесли в Южную Индию патриархальных богов, но что мог поделать Кришна, играющий на дудочке или даже Шива с его гашишем и пофигизмом с матриархальным строем Тамил Наду – дравидийских племен, изначальных обитателей Южной Индии? С полным главенством женщины в делах домашних. Храмовой проституцией. Культурой женских танцев. Ораторией во славу изначальных древнейших женских божеств, впоследствии смешавшихся с арийскими женскими божествами и ставшими Дургой, Чанди, Кали, Парвати…
Конечно, все эти боги могли только подружиться. У них не было другого выхода.
Этот матриархат в первую очередь заметен в том, насколько умиротворенные здесь мужчины. Тамильская молодежь живет спокойно; единственное, что им позволяет Дурга, — засунуть в рот таиландскому леди-бою. Пущай мужички потешатся. Одни так, а другие этак. Все равно в этих олухах солнечная энергия перепроизводит семенную жидкость, с которой Дурге не справиться. В смысле — со всей.
В какой-то мере я наблюдал за филиалом храмовой проституции, расположившимся неподалеку от моей комнатухи. «Черные» (Индия, Шри-Ланка и чуть-чуть коричневатой Малайзии) не мешались с Таиландом. Таиланд поставлял только леди-боев. Один из них показался мне крайне смешным. Он стоял в своей короткой юбочке, как пацаненок откуда-то из фильма Кортик-Бронзовая Птица, задумчиво глядя на пробегающий мир, и его крайне забавная и миловидная внешность заставила меня крепко задуматься – что это за фрукт? Каждый раз, завидев его, я смеялся, как дурак. Глядя на него, я не мог не улыбаться. Это сложно рассказать. Что-то в его задумчивом стоянии посреди улицы говорило мне о великой человеческой комедии, абсолютно дурацкой, уморительной в своем полном идиотизме… Я не могу подобрать слов. Но в его голове явно чего-то не хватало. И эта нехватка — отсутствие серого вещества — была уморительна. Почему ты, Василий Алибабаич, стал леди-боем? — спросят его на старости. «Усе побежали — и я пабыжал» — ответит он с кавказским акцентом. В Таиланде леди-бои — это мода и поветрие; их там толпы и толпы. Это национальный вид спорта. И паренек за ними увязался, бросив свое рыболовецкое каноэ.