Начало – здесь. Предыдущее – здесь.

Вчера на набережной было большое тусование. Все сандеки, наконец, приехали в Мамуджу – место старта гонок. На набережную прикатили все рикши-закусочные, приехала семья Хорста (белые австралийцы), сотни мопедов и мотоциклов, Хамса сидит на мешках с рисом и разглагольствует. Я тусуюсь. Мистер, мистер! – со всеми здороваюсь, иду, как по родной улице. Там посидел, поговорил с народом, настроения молодого поколения пытаюсь изучать. «Биттлз» немного знают, «Роллинг стоунз» не любят – и правильно. Дурная музыка (прости, Вася Голованов). Тащит меня Иван в мечеть, я говорю с сигаретой плохо идти, наверное, он говорит – нормально, там все организаторы… Только что приехали из Макассара. Тамир хорошо говорит по-английски – большое облегчение для меня, наконец-то отдыхаю от местной тарабарщины. Разговариваем, как белые люди. Все понятно. Сидим вокруг башенки во дворике мечети. Тамиру, как и мне русское, тоже не нравится индонезийское правительство – в стране много ресурсов, можно много чего придумать, а все равно все бедные… Хорошо сидеть во дворике мечети, эти горлопаны сюда не допущены: всех их в количестве многих тысяч останавливает расписная оградка, на которую они взгромоздились.

Знакомлюсь с туристом, с которым, оказывается, я уже знаком (это доктор наших гонок), но их тут всех столько, что простительно, путешествует мужик по Индонезии, сам с Сулавеси, интересуется нравами и обычаями. Очень приятный. Я говорю: пить хочу. Потащил меня в кабак, напоил апельсиновым соком. Очень в тему. Прохлада освежающая. Очень мил и вкрадчив, любезен и настойчив в предлагании дружбы. Вспоминаю мои путешествия по Англии, закрадывается подозрение – не педак ли местный? Предельная нужна осторожность. Уж очень он вкрадчивый и любвеобильный. В гости зовет. Но вроде бы – человек. Прощаюсь, еще встретимся…

На самом деле, здесь все зовут тебя в гости в такой форме – давай спать вместе. Приходишь – а там тела вокруг телевизора свалены, называется «поспим вместе». Иногда дают сарунг, иногда покрывало. Матрацев не существует.

Короче, все тут как тут: Имран зовет в гости в свой сандек Дунча Самудра, Хамса председательствует, обнимается со мной, наши тусуют (Супер Линча), горлопаня, Ипа шлет смс – положи ей денег на телефон. Все бабы одинаковые, всем им клади денег на телефон. Эка писала об этом вчера – купи, мистер, пульса и положи мне немного на телефон. Смешно даже. Идем с командой Линча по стриту, оглашаемому техно-музыкой Малайзии, настроение супер. И тут Иван книжку приносит, о культуре Мандаров, 600 страниц. Я читаю предисловие американского яхтсмена, где он рассказывает о белоснежных лебедях-сандеках, встреченных им случайно в Макасарском проливе, как он, увидев их, сразу же завернул на Сулавеси. Потом об Иване каком-то, который многие годы кропотливо собирает информацию о культуре этнической группы мандаров, уникальной в своем роде и сохранившей древние традиции, и как он познакомился с ними и испытал шок. И тут я понимаю, что Иван этот – это наш Иван. Спрашиваю его, ты ли автор-писатель, он говорит я, достает еще две книги – эссе про морскую жизнь и конкретные описания методов ловли рыбы мандаров. Говорит, издали книгу на государственные субсидии, поэтому она не очень дорогая, но у меня купить еще дешевле. И тут я понимаю, что нахожусь в очень-очень культурной стране. Сижу себе, понимаешь, во дворике мечети, покуриваю свой Бокормас, знакомлюсь с людьми, с живыми классиками, так сказать, все мне рады, слушают, вокруг жизнь мопедная, кто-то к нам заворачивает, другие наслаждаются техно под ледяной сочок, девушки серьезные за прилавком, такой вот Сандек Рэйс…

Смешно, но в Индонезии очень сложно узнать точное время. В офисе оно одно (15 минут вперед – чтобы быть впереди всех!), в аэропорту другое (5 минут назад – чтобы не устраивать спешки), на набережной его вообще нет – спрашиваю, никто не знает. А мне когда китайцы деньги клали на мобильник, они вытащили сим-карту и сбили все установки. Вот и думаю – то ли семь вечера, то ли двенадцать. Скорее всего, 11. Завтра команда Линча устраивает пробный выход – вставать надо рано-рано, как получится? Притащил меня Удин в чей-то дом со всеми пожитками, надеюсь, разбудят…

Проблема у меня одна – туалет. Как они ходят? Одни прямо в море присаживаются, сарунг поднимают, чтоб не видно было задействованных в процессе частей, и какают и писают. Потом из моря вышел, сарунг расправил – и как новенький. На капале нашем на корме тоже устроен туалет: присаживайся на выносную решеточку – и в море. Единственное что не устраивает – транспарентность такого туалета (у нас в прессе, кстати, появилось такое понятие – транспарентность действий государства, то есть, прозрачность): непонятно, как сосредоточиться и выдать какашку. В любой момент могут позвать – мистер, макан, макан, давай-ка поешь… Или спросить что-нибудь из области английского… Короче, не посрать мне уже дней пять. Ну никак! К китайцам пошел в медицинскую лавку. Говорю – дайте слабительного. Но никто не знает, что они дали – слабительного или наоборот закрепительного… Непонятен язык басурманский! Надеюсь, что слабительного, но все равно – никак. Десять дней уже. Последняя надежда – выбухать бутылку вискаря, что в моем рюкзаке. Но… никто компанию не составляет. Один парикмахер китайский глотнул тут грамм 50, и – плохо, говорит, голова, пойду к себе. А мандары, папа, мама, дочка… даже помыслить сие не могут. И я не могу заставлять… нарушать благолепие, нарисованное пророком…

Туалет – настоящий камень преткновения. Из-за него ушел я временно из мандарского праху (корабля) в дом к местным жителям Мамуджу. Потом опять вернулся обратно.

Смешно, как маманя позвонила ночью – дзинь-дзинь. Все спим в праху, человек 12 – кто на палубе, кто на носу, кто на корме, а мы с дедушкой (отцом всего семейства в 100 человек) в некоем двуспальном гробу, длиной метра 2, высотой пол метра и шириной полметра. Мобильник мой под дедушкой звонит, переворачиваю его, достаю мобильник, там мама… Очень приятно слышать ваш голос! Только все праху зашевелилось, как будто снаряд маленький в него попал… Дедушка бай-бай, мистер бай-бай, все бай-бай, а тут дзинь-дзинь, дзинь-дзинь в три часа ночи…

Да, третий день стоянки в Мамуджу это что-то. Я понял, наконец, свою задачу – всех фоткать, потом печатать фотки и раздавать их. Море ликований! Поскольку меня кормят и поят и спать укладывают, я должен выполнять общественную работу какую-то, и я печатаю фотки. И тем самым развлекаю мандаров.

Долго искали цифровой офис, и нашли! Пока печатались фотографии, мило побеседовал с работницами офиса, потом они пофотографировались с мистером. Заплатил 70 тысяч за 30 фоток. Понес их на праху – все сидели ели на палубе. Поели, взялись за фотки – ор стоял невообразимый. Подбежал паренек один, самый активный, меня, говорит, щелкни, мистер, капитан говорит – не надо, он крэйзи, но я навел фотик на него и щелкнул.

Потом уже я проявил его фотку, подозвал к сандеку и говорю «это тебе», сбежались все его дружки, орали, рассматривали фотку, потом он мне ее обратно отдал. Говорит – это тебе. Я говорю: да я специально для тебя делал ее. Паренек полез в словарь, долго его листал, нашел нужно слово. Я составил предложение, и получилось: ЧТОБЫ ТЫ ПОМНИЛ МЕНЯ.

Продолжение

На Главную блог-книги "Список кораблей"