НАЧАЛО КНИГИ – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ- ЗДЕСЬ.

Кто основатель ироничного и сатирического стиля в литературе? Если руководствоваться простой логикой – кто раньше начал творить в этом жанре, тот и основатель – то ответ на этот вопрос получить несложно.

Самым древним ироническим писателем был легендарный греческий баснописец Эзоп, по одной из версий, уроженец города Самоса, находящегося в Элладе. Аристофан и прочие комедиографы жили позднее – в IV веке до н.э. А Эзоп был классиком уже VI веке, на двести лет раньше!

И сегодня поражает высочайший класс его художественных творений. Его парадоксальные сюжеты на протяжении последующих двух с половиной тысяч лет беззастенчиво использовались другими баснописцами (Лафонтен, Крылов, Глебов и т.д.). Они как могли обрабатывали их с поправкой на местный колорит и выдавали в качестве собственных вещей.

Например, такие истории, как «Волк и ягненок» (разборки у ручья), «Ворон и Лисица» (Крылов только кусок мяса поменял на сыр), «Муровей и Жук», «Лисица и Журавль», передавались, словно эстафетные палочки, от одного сатирика к другому, без всякой ссылки на первоисточник.

Эзоп был и первым в мире литератором-юмористом, который гастролировал (подобно Марку Твену, Жванецкому или Задорнову) со своими эстрадными выступлениями.

Впоследствии Эзопа нанимали правители разных стран, поскольку в те времена существовали интеллектуальные состязания, вроде «Что? Где? Когда?», где ставкой были огромные дани или территории. Цари – люди серьезные. Соответственно, стоимость Эзопа как интеллектуального наемника была впечатляюща. В преклонном возрасте он таскал уже за собой обоз с барахлом.

Так что он был не только прародителем юмористов, но и знатоков, которые нахально заявляют теперь, что «это единственная игра в мире, где можно заработать собственным умом». Им доходы Эзопа и не снились.

О его детских и юношеских годах информация отсутствует. По-видимому, в этом возрасте с ним ничего приятного не происходило, потому как, во-первых, он был рабом (скорее всего, не рожденным в рабстве, потому как Эзоп всегда насмешливо относился к рабской психологии) и, во-вторых, редкостным уродом.

Его портрет: «Брюхо вспученное, голова как котел, курносый, грязный, кожа темная, увеченный, руки короткие, на спине горб, губы толстые, такое чудовище, что и встретиться страшно». В-третьих, он ко всем вышеперечисленным несчастиям был еще немым. Однако за какую-то мелкую услугу жрице богини Изиды боги его вылечили. И он заговорил. Да еще как! Надсмотрщик испугался острого языка прародителя сатиры и, дабы Эзоп ему не навредил, по навету сплавил на невольничий рынок.

Там надсмотрщик надеялся его хоть бесплатно сбагрить.

Философ Ксанф поразился, как и большинство посетителей рынка, уродству Эзопа. На что тот ответил: «Когда покупаешь вино, разве винные бочки не безобразны? Между тем вино в них отменное». Философу понравилась неожиданная реплика раба, и он купил его за ничтожную сумму (75 динариев).

Далее Эзоп все сильнее проявлял свой характер и недюжинный талант, все больше влезая в дела хозяина и его философские споры.

На горизонте появляется и супруга Ксанфа, которая, согласно популярной пьесе Фигейредо «Эзоп», влюбляется в гениального раба. А он не отвечает на ее чувство из-за высоких морально-духовных качеств. Телефильм «Эзоп» (главный герой – Александр Калягин, Ксанф – Олег Табаков, жена Ксанфа – Любовь Полищук) только усилил это заблуждение.

Реальность далека от художественности. Вся эта история отношений в «любовном треугольнике» в изложении древних источников выглядит гораздо прозаичнее. И это мягко сказано. Я бы заметил, что она до неприличия «плотская». Вероятно, древние проще относились ко многим сексуальным утехам. Ханжески настроенную публику просим пропустить этот кусок. Хотя нас, уже взрослых людей, переживших не одну сексуальную революцию (и их интерпретации фрейдистами), вряд ли можно чем-то удивить. В «Жизнеописании Эзопа» этот «треугольник» выглядит так.

Как-то супруга Ксанфа обратила внимание на то, что Эзоп занимался (как определяет современная медицина) онанизмом. «Дело делаю, – так прокоммнетировал он свое занятие, – полезное для здоровья и для желудка». Масштабы его, так сказать, орудия произвели на женщину благоприятное впечатление. Несмотря на свою непривлекательную внешность, Эзоп был половым гигантом. И вот они договорились, что за десять интимных актов хозяйка подарит ему роскошный плащ.

Девять раз все получилось прекрасно. А вот на десятый, очень устав, как пишет историк, Эзоп несколько промахнулся. Жена Ксанфа заявляет: «Не дам плащ, поскольку тебе одно поле послали вспахать, а ты за межу – на соседнее заехал».

Тут и муж объявился. Эзоп ему говорит: «Господин, рассуди нас. Хозяйка попросила сбить десять яблок. Девять я сбил, да вот незадача – десятое в навоз упало. Но ведь количество правильное. И теперь она не хочет отдавать плащ, который обещала за сбитые яблоки».

Ксанф как мудрец приказал отдать Эзопу плащ. Поскольку, сбивая яблоко, наверняка не знаешь, куда оно упадет. Однако супруга продолжала настаивать на десятом. И в ответ на жалобу Эзопа, что «оно не дозрело», обещала подождать.

В этой версии романтизма нет совсем, зато много юмора вперемешку с половыми отношениями, переходящими в деловые и обратно. Чего, кстати, хватает и в греческих мифах.

Эзоп не только наставлял рога своему хозяину, но и дважды спас его. Первый раз – от публичного позора. Второй – от смерти.

Однажды в крайне нетрезвом состоянии Ксанф поспорил, что выпьет море (этот случай пьеса не искажает). Он доказывал своему ученику, что человек может все! На кон он поставил все имущество.

Утром Ксанф протрезвел. Пора спор решать. Эзоп выручил хозяина. В обмен на волю. Шутка стала канонической. Выйди, мол, хозяин, и скажи, что обещал выпить только море, без рек, впадающих в него. Перекройте реки, и я выпью море!

На берегу, где уже радостно толпился народ, заключительная фраза вызвала овации.

Ксанф не сдержал слова. Жалко было отпускать человеку его профессии такого ценного сотрудника.

Однако наступило в Самосе время выборов. Все собрались в театре. Тот, кого у нас называют спикером, говорит: «Граждане, вы должны избрать нового законохранителя, дабы он хранил государственную печать для будущих дел». Только народ приступил к прениям, как вдруг налетел орел, схватил государственную печать и, бросив ее одному из рабов-слуг, смотался. Скандал!

Созвали жрецов и гадателей (это вроде наших социологов и политологов). Что значит это знамение?

Те начали, как всегда, нести наукообразную чушь, не отвечая по существу. Встал один мудрый старик и говорит: «Граждане самосцы! Зачем слушать этих лгунов, которые набивают брюхо от жертвоприношений? У нас есть философ Ксанф, которого знает вся Эллада. Давайте его и спросим».

Узнав, зачем к нему пришли делегаты, Ксанф без промедления решил повеситься: лучше умереть умным, чем прослыть дураком. Он был уверен, что в пернатых хищниках не разберется.

Эзоп, практически вытащив хозяина из петли, сказал: «Возьмешь меня в театр, а для народа придумаешь отговорку, что гадания не достойны философии, но есть у тебя ученик. И представишь меня». Так и сделали. Самосцы, едва увидев Эзопа, стали хохотать: «Дайте нам другого толкователя знамений. Этот сам – дурное знамение!»

Тот козырнул своей старой хохмой о вине: «Кому придет в голову судить о вине в бочке не на вкус, а на глаз? Муза познается в театре, Киприда – в постели, а ум человеческий – в речах».

Народ захотел дослушать находчивого оратора. Эзоп решил себя обезопасить насчет свободы и заметил, что «не пристало рабу толковать знамение свободному народу». И вынудил народ заставить Ксанфа отпустить его на волю. Что и было сделано.

После этого он заметил: «Граждане самосцы! Пришло время вам самим о себе заботиться и самим о свободе задумываться, ибо знаменье вам возвещает войну и рабство. Орел – царь птиц, так как он сильнее их всех. Орел налетел, схватил с книги законов государственную печать, знак власти, и бросил ее за пазуху государственному рабу. А это значит, что участь свободы сменится игом рабства».

Не успел Эзоп договорить, как от царя Креза явился гонец. В грамоте, которую он доставил, было следующее: «Крез, царь Лидийский, самосским правителям и народу шлет привет (судя по этому пассажу, у Креза с чувством юмора было не хуже, чем у Эзопа. – К.Р.). С этого дня повелеваю платить мне подати и налоги. Если не пожелаете, то вся моя сила будет против вас».

Правители думали уже согласиться, как опять попросили совета у Эзопа. Вместо совета Эзоп впервые рассказал басню.

Фиксируем этот исторический момент!

Вот она: «Некогда Прометей по повелению Зевса показал людям две дороги – дорогу свободы и дорогу рабства. Дорогу свободы он представил поначалу неровной, узкой, крутой и безводной, усеянной шипами и полной опасностей, к концу же – ровной и гладкой, легко проходимой, с плодоносными рощами и обилием влаги, чтобы все страдания завершились там отдохновением. А дорогу рабства он представил поначалу ровной и гладкой, поросшей цветами, приятной на вид и полной наслаждений, к исходу же – узкой, крутой и каменистой…»

Короче, все всё поняли и в скором времени решили… сдать Эзопа Крезу. Последнему уже докладывали, что кто-то мутит воду. И тогда, и сейчас в сложных ситуациях в народе начинают доминировать сволочные мотивы, и под демократическим давлением жертвуют, как правило, лучшими гражданами. Пристыдив соотечественников, Эзоп, тем не менее, отправился к Крезу. В конце концов баснями он совсем заговорил свирепому владыке зубы. Так, что тот Самосу дал мировую. В благодарность местные власти поставили Эзопу памятник при жизни.

Потом он с успешными гастролями объездил весь цивилизованный мир. Америка тогда еще не была открыта, поэтому пришлось ограничиться Европой (Южной), Египтом и Вавилоном.

В Вавилоне, как известный сочинитель и мудрец, он познакомился с царем Ликургом. С правителями он научился быстро находить общий язык. Эзоп оставил простой рецепт, как этого добиться: «С царями надо говорить или как можно меньше, или как можно слаще».

Царь Египта Нектанебон вызвал посоревноваться в мудрости вавилонского «коллегу» Ликурга. Тот, конечно, прислал Эзопа, предварительно выпустив его из тюрьмы, куда он попал по доносу приемного сына (о нем сведения туманные, но этот поступок – красноречив). Вообще люди редко прощают гениальность. Но иногда она им нужна из чисто прагматических соображений, как тому же Ликургу.

Задача египетских советников звучала так: «Нечто, чего мы не видели и не слышали». Что бы ни сказал Эзоп, ему всегда можно ответить, что мы это видели и слышали. Ответ, который дал баснописец, будет дублироваться (в той или иной форме) во многих фольклорных сказаниях мира.

Он написал коротенькую долговую расписку: «Царь Нектанебон получил от царя Ликурга тысячу талантов золота». Эзоп протягивает бумагу: «Прочтите договор». Советники: «А мы не раз его видели и слышали». – «Что же, – мирно говорит он, – гоните монету…»

Пришлось Ликургу так или иначе раскошелиться.

Редко судьба гения (а тем более сатирика и поэта!) заканчивается весело. Дернуло Эзопа выступить в Дельфах! Очень уж известный и зажиточный был город. Как и везде, публика слушала его с удовольствием, но оказалась весьма прижимистой и бросала на сцену только мелочь.

Эзоп тогда выдал: «Если увидеть бревно, которое носит по морю, издали можно подумать, что это стоящая вещь. А ближе подойдешь – сразу видно, это дрянь, за которую гроша не дашь… Так и вы – дельфийцы. Издали я дивился на ваш город, думал, что вы богаты и благородны. Но теперь вижу, ошибся. От рабов вы родились, и стало быть, и сами люди не свободные».

Дельфийцы подумали, что эту их характеристику Эзоп как популярная личность может распространить по всей Элладе. И решили его подло устранить. Подкинули ему в повозку золотую чашу из храма. На выезде из города его обоз был задержан. Эзопа обвинили в воровстве и святотатстве. Вскоре и официальный приговор состряпали: смертная казнь через сбрасывание в пропасть. Ну или сам кидайся – если духу хватит.

Силы духа Эзопу было не занимать. Но бросаться совсем не хотелось. Чтобы урезонить палачей, он придумывал новые и новые басни. Но помогало это слабо. «Уговариваю я вас на все лады, да все напрасно, – устало сказал он. – Поэтому дайте рассказать еще одну басню. Один крестьянин прожил всю свою жизнь в деревне и ни разу не был в городе. Вот он попросил детей отпустить его на старости лет посмотреть город, покуда жив. Запрягли ему домашние телегу ослами и сказали: “Ты их только погоняй, а они уже сами тебя довезут до города”. Но по дороге его застигла ночь и непогода. Ослы заблудились и завезли на край обрыва. Увидев, в какую беду он попал, воскликнул: “Владыка Зевс, и за что мне такая злая гибель? Добро бы еще от лошадей, а то ведь от негодных ослов”».

Не удивительно, что после этого остроумного произведения дельфийцы его сами чуть не скинули в пропасть.

Тогда Эзоп проклял их музами и бросился вниз.

Историки утверждают, что дельфийцев потом постигла чума. И их знаменитый оракул Аполлона сообщил, что они должны искупить гибель Эзопа.

Продолжение – ЗДЕСЬ

купить книгу можно здесь.