www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Начало – здесь. Предыдущее – здесь.
Другим был Джаки, черный как смоль малаяли (уроженец Кералы), который тоже находился в отчаянном положении по причине того, что турист не покупал у него гашиш, и не с чем ему было предстать пред светлые очи женушки, проживавшей в одном из калькуттских предместий. Он подсел ко мне в чайной, что находилась прямо в переулке возле моего отеля. Я пивал там свой утренний чай и строил планы на день. Вокруг толпились толпы людей, японско-корейские туристы рассматривали карты и путеводители, девочки-цыганки (они все тут цыгане) бегали по туристам и просили их накормить, над нами высился розовый бюст Рабиндраната Тагора, а по противоположной стене полз гигантский плющ, вросший в стену и свисавший зелеными кронами. Cтанок еще рядом стоял, производивший сок сахарного тростника, который на ночь припарковывался так: юный индус вешал на него венок из желтых одуванчиков и чуть отвозил в сторону от дороги! Жарились макароны и рис, пылала печка, на которой грелись чайники, распространяя запах дров, Джаки подсел ко мне и тут же предложил отменный кусман липкого и вкусного кашмирского сельхоз-продукта.
Я говорю, старик, у меня задача прямо противоположная: мне ваша Индия так крышак снесла, что мне его нужно приколачивать заново, а вовсе не поднимать еще на один этаж. Вы понимаете, что вы достали своим гашишом? Невозможно курить круглые сутки.
Слово за слово, и мы пошли с ним в самый мистический храм Индии, Калигат, что был всего в четырех остановках метро.
Джаки летел по городу так, что я едва за ним успевал. Он не переставая тараторил, даже когда мы писали в туалете, а я чуть не падал в обморок от всего этого индийского амбрэ: да, сэр, Калькутта не то место, сэр, где можно расслабиться и отдохнуть, да, сэр, здесь нужно быть начеку, сэр, товара очень много, сэр, гигантское количество товара, – пафосно протягивал он, – но нет покупателя, сэр, здесь они продают книги, там хандикрафт, вот предметы культа, вот посмотри, – и он достал из кармана здоровенный кусман, – мне тоже это не продать, сэр, потому что производится больше, чем человек может потребить… Да, сэр, я говорю только правду, я не говорю глупостей, сэр.
В вагоне метро он напал на какого-то америкоса за его внешний вид: стыдитесь, сэр, в нашем обществе не принято ездить в общественном транспорте с такими голыми коленками, это неуважение, сэр.
Америкос сильно смутился, пробовал протестовать, но Джаки его отчитывал как следует. Да ладно, говорю, хрен с ним. Нет, сказал Джаки, это моя страна и мой город и у нас есть свои заведенные порядки.
Я помню, что подступы к храму представляли из себя груды товаров вперемежку с мусором, но, как только мы вошли во внутренний дворик, стало очевидно, что мы вошли в святая святых. Запахло цветами и просторами полей, что так контрастировало с мусорным развалом, окружавшим храм. Я снял сандалии, и молодой брахман с удостоверением на груди (брамин такой-то) повел нас к изображению Кали. Брось, сказал он, ей эти цветы и коснись рукою лба. Потом он привел меня к магическому дереву, которое чудом проросло сквозь весь городской культурный слой и теперь было заключено в ограду. Оно распространяло сильный запах. Я попросил Кали, чтобы она исполнила все мои желания, мне надо было вспомнить всех родных и близких, жен и детей, пожелать себе удачи в труде. Он раскрыл книгу пожертвований и сказал мне написать свою сумму и расписаться. Там значились пожертвования в тысячи и сотни тысяч рупий, под которыми стояли росписи людей и их страна. Я понял, что это развод, ну не могут они без этого, написал 200, отдал ему двести рупий, он благодарно кивнул, и мы вышли из храма и присели на ступеньках. Я подумал: крохобор я все-таки, надо было все деньги отдать. Отсюда храм можно было фотографировать. Вокруг лежали женщины с детьми, нищие, кто-то разводил костерок из картонных коробок, другие спали, завернувшись в одеяло. Я скрутил свою сигаретку с легкой начиночкой (конечно, я купил у Джаки немного), Джаки спыхтел свою трубочку, брахман не курил, в глазах его отсвечивала дальняя даль. На белом дхоти висела табличка Брамин Такой-То.
Калигат считался одним из самых святых храмов Индии в первую очередь потому, что в нем ничего не менялось за последние 200 лет. Это был самый обычный народный храм Индии, однако, столичный храм. Пускали туда не-хинду тоже. Вокруг Калигата располагалась все та же деревня, что и тогда, в 1777 или 1778, с тем же сеном, соломой, глиняными домиками. Сонно зевали торговцы туристическими товарами. Был уже вечер и храм опустел. Утром тут творилось безумие, которого я не застал.
– Вот, сэр, что я говорил утром, – сказал Джаки, показывая на продавцов, – товар не продать – и денег нет. Да сэр, на твои деньги брахманы купят 10 кило риса и завтра смогут накормить бедных. Да, сэр!
Мы с Джаки разрабатывали план уехать в Пури, что лежит в соседнем с юга штате Орисса. Я даже сходил в турбюро, и управляющий сказал мне:
– Пури – святое место. Обязательно надо ехать.
Джаки знал там много народу, потому что там учился, но вскоре я встретился с доктором Рахманом и его клиникой и наша поездка отложилась на неопределенный срок. Джаки очень отговаривал меня, мол, все равно ничего не заработаешь, турист вообще не должен работать, он должен жить красивой жизнью и тратить деньги на наслаждения, но я понял, что мне нужно поработать с доктором Рахманом. А два билета в Пури всегда можно заказать.
