Предисловие – здесь. Предыдущее – здесь.

Отрывки из дневника:

Сейчас вокруг меня около тридцати человек, кто-то смотрит на меня из окна, рядом сидят парни и предлагают кофе, от которого я отказываюсь, дети смотрят телевизор, щелкая программами раз-в-секунду (так его и надо смотреть!), другие суют мне словарь и показывают какое-то слово на бахаса-индонезия, женщины сидят на соседнем диване, обвешанные детьми, которые все смотрят на меня. Мне немного тяжеловато от этого внимания, но я продолжаю стучать по клавишам ноутбука, не сбивая ритм. Кофий действует хорошо. Предлагают сигареты – индонезийские сигареты лучшие в мире! Это я вам точно говорю – смесь табака с какой-то травой. Кстати, они более правы, чем Ямайка, что запретили все наркотики, алкоголь и порно, включая ганджа. То, что творится в Индонезии на Сулавеси, это как раз тот коммунизм, о котором пел и в котором хотел жить Боб Марли, о котором снимался незабвенный фильм «Рокерс». Ямайка хотела быть тем, что есть Индонезия, или, по крайней мере, побережье Южного Сулавеси. Кое-что у нее получилось, и на холмах, очищенных от злых духов, видимо, то же самое. Но тут действует мусульманский закон, более древний, чем все современные религиозные веяния, и то, чего достигло здесь мусульманство, – непредставимо нами даже на йоту. Пространство очищено от злых духов! Об этом постоянно напоминают нам летящие призывы муэдзина, оглашающие деревню. Где кончается Ламбе и начинается другая деревня, я не понимаю, все это округ Маджани. Вот пришли люди из Сандека Масья Аллах, приветствуют меня. Я все записываю. (more…)

Предисловие – здесь. Предыдущее – здесь.

Остров Сулавеси, или по-старинному Целебес, похож на особое существо – то ли нападающего краба, то ли древнего мужика с дубиной, то ли некоего дракона… У него явственны две ноги – восточная и западная. Правая и левая. Между ними – залив, в котором залегает россыпь островов. С левого берега левой ноги расселились макасары, бугис и мандары. Туда-то я и попал.

Видимо, всем было выгодно, чтобы Индонезия снискала в морском мире пиратскую репутацию. Реальность говорит совершенно об обратном: пожалуй, нигде в мире вы не найдете столь счастливых, гостеприимных и мягких людей. В жизни я не встречал народа более безмятежного, чем мандары, живущие с краю западной ноги самого разлапистого на земле острова. Ничто не может поколебать их безоглядного оптимизма.

Мы отправились в страну мандаров на военном грузовике, вместе с армейским корпусом, который курировал эту гонку.

Дорога от Макассара (Уджунпанданг – бывшее его название, и оно чаще всего встречается в атласах) в Мандар лежит неподалеку от береговой линии западной ноги Южного Сулавеси и проходит через места обитания трех этнических групп – макассаров, бугис и мандаров. Страна Тана Тораджа находится правее, высоко в горах, и туда взбирается автобус. Тана Тораджа – самый известный туристский маршрут, обычно избираемый европейцами. Тораджа живут на высоте около 2000-3000 м и хоронят мертвецов в скалах, этим они и известны по тур-справочникам. Их дома с лихо изогнутыми крышами составляют предмет их гордости, равно как и километровые лестницы из бамбука. Тораджа христиане. Бугис часто шутят над ними и сочиняют про них анекдоты, как мы про чукчей. Они считают их изнеженными и не имеющими боевого духа.

Сами Бугис известны своим боевым духом. Я о них еще расскажу.

Мы мчались на военном Мицубиси. Я сидел на переднем сиденье со старшим лейтенантом Морских Вооруженных Сил Индонезии Мардионо (что и было написано на его кителе). Этот человек в ярко-фиолетовом заломленном набекрень берете был само спокойствие. Он немного говорил по-английски (что было приятно в дороге).

Но особенно я сошелся с Марльоном, лейтенантом от навигации, он лучше всех говорил на инглише. Морская пехота Индонезии – еще те весельчаки. Когда уставший от спанья и сиденья в кузове, ХХХ вскочил за руль, он не переставал сыпать шутками и приветствиями на всю дорогу: особенно поприкалывались мы, фотографируя переполненный разноцветными крестьянами грузовик, когда его обгоняли.

Индонезиан Нави стали принимать участие в организации гонок, подчеркивая тем самым свое уважение к древним традициям Мандара – и его современной версии. В их задачу на данном отрезке входило доставить в Страну Мандар грузовик с усилителями, тоннами постеров, а также меня, журналиста из снежной Русии, крайне необычную птицу в сих краях.

И вот мне предстала эта дорога! Повозки, запряженные лошадками, велорикши, толкатели тележек, мотоциклы, мотороллеры и мопеды, велосипеды, велосипеды, широкополые шляпы… кто что везет – кто связки листьев, кто хворост, сено, мешки с сельхозпродуктом… По дороге разложены белые и холщовые мешки, выложены из домов прямо на дорогу, откуда их должен подобрать проходящий грузовик. Женщины сидят на мотиках в мусульманских платках, поверх которых одет шлем, свесив ноги на одну сторону, словно в кресле. Вокруг ревут грузовики. В кузове сидят люди и распевают песню.

Наконец, я понял, от чего у меня поехала крыша окончательно: все эти тысячи и десятки тысяч людей, встреченных нами на протяжении 400 км дороги, улыбались. Улыбались дети, играющие у дороги, женщины крутящие педали велосипедов, мужчины на посиделках, люди, выглядывавшие из окон, все светили своими белыми зубами, другие не могли удержаться от хохота, кто-то бросался к кому-то с улыбкой на лице… Не улыбались разве что бабушки на тонких ногах, грустно бредущие по дороге, старые люди, смотрящие вслед наступающему закату.

Все остальные не могли сдержать улыбку.

А теперь объедините все эти десятки тысяч улыбок, и вы поймете, что я почувствовал. Этот мир никогда больше не повторится на нашей земле, он безвозвратно ушел от нас… Был ли он у нас? Был, по-другому, но был… Сейчас его уже нет.

Эти сто тысяч улыбок перевернули мое сознание. Да, почти такой мир существовал в России до эпохи начавшегося геноцида. Он был тише, конечно, чем в Индонезии, не такой экваториально хаотический, со всеми этими повозками-магазинчиками, детьми, ползающими по проезжей части, внезапными появлениями коров и ягнят, конскими повозками. Но он был, в другом исполнении, и все мы его помним…

Солнечный мир живет в каждом из нас, но само наше пространство заковано в броню, отравлено алкоголем, окружено высоченными заборами, убито дурными мыслями, равно как и засильем чужой и непонятной музыки и техники. Мы разделены на дома и комнаты, и строительство заборов – наше основное занятие. Виртуальный мир (телевизор и компьютер) является единственным прибежищем удрученного духа.

Непонятно стало вдруг одно: а почему этих людей нужно убивать? Кому они мешают? Зависть? Конечно, зависть. Янки умирали от зависти, видя эти миры. Они пошли туда со своим крестом, чтобы убить эту жизнь, которой не могли соответствовать, и которая лишь растравляла их раны. Это было в ту эпоху, когда «cross was a sign of murder and invasion» (крест стал символом убийства и насилия), на Самоа и Таити, Фиджи и Туамоту. Они сократили население этих стран на две трети, внеся сифилис и другие смертельные для островитян болезни. Но сюда они не прошли. Так получилось, что бугис многие годы вели непримиримую войну с голландскими шхунами.

Сегодня, в отличие от многих африканских стран, где с подобными народцами нещадно расправились, в отличие от расправы с коренным русским населением, в отличие от многих стран Океании, мандарам даровали прожиточный абонемент только потому, что индонезийское правительство в лице Сукарно собрало их в единый многонациональный народ и обеспечило им свою защиту. Пускай живут и мандары и макассары. Ну чем они мешают? И Мировое Сообщество скрепя сердцем согласилось: пускай. Мы их будем слегка подтравливать, но полностью не убьем. Большой Брат не то чтобы расчувствовался и дал слабину, скорее, у него просто руки оказались коротки. Далеко они забрались.

– Но раковый центр мы все равно построим в Макассаре, – резко заявил Большой Брат.

– Добро пожаловать! – простодушно ответили мандары, во всем доверяющие Большому Брату.

Продолжение

Предисловие – здесь. Предыдущее – здесь.

Итак, после проверки билета и отправки багажа – зал ожидания. Самолет отправляется в 13.45, но на часах уже 13.50, и никто выказывает беспокойства. Кто-то почесывает пятку, сидя в позе Вишну на пластиковом сиденье зала ожидания. Другие мирно беседуют. Я подхожу к контролю и спрашиваю:

- Люди ждут рейса на Маккасар?

- Да.

-То есть я должен ждать со всеми?

- Конечно.

Наконец, в 13.55 всех запускают в самолет и около 14.00 он взлетает. Прямо передо мной что-то вроде стоп-крана: то есть, фактически, я могу сорвать эту штуку и выскочить из самолета. Стюардесса объясняет, как это сделать. Рядом со мной – глубоко ушедший в себя папуас и юноша-мусульманин с очень деликатными манерами. На коврике возле туалетной кабинки – цветной коврик, на нем молится женщина в белом, опустив голову вниз. Стюардессы разносят булочки. Конечно, это не тайский королевский сервис Thai Airlines, где одетые в зеленое сукно стюардессы вышколенными походками шествуют меж рядов. Сиденья немного обшарпаны, и приятно греет душу родное отечественное раздолбайство.

В аэропорту встречает меня человек Хорста по имени Сурьян (Солнечный) и отвозит в офис Гонок Сандек. В офисе идет круглосуточная работа – ребята развешивают постеры, отвечают на письма по компьютеру. Белое помещение из плитки, евростандарт. В туалете нет бумаги – вместо нее ведерко с ковшиком. Разговорился с врачом гонок, очень милый профессор. Забежал помощник министра по спорту и делам молодежи Провинции Южный Сулавеси, оставил мне визитку. Девушки в белых и голубых платках, серьезные мусульманки.

Почему информацией манипулируют те, кому выгодно дискредитировать Индонезию и не допускать ее на ТВ, разве что в связи с цунами и извержениями вулкана? Тому есть многие причины. (more…)

Предисловие – здесь. Предыдущее – здесь.

Спускаясь на землю Джавы (острова Ява), сразу понимаешь, что прилетел в более высокоорганизованный мир, в другую огромную цивилизацию. Джакарта – столица 13 000 островов и 500 народов и народностей.

Индонезии в чем-то сильно повезло: исторический процесс превращения неандертальца-камнетеса в бизнес-туриста и гмо-специалиста шел ступенчато-последовательно, с сохранением того главного, чем жив дух народа – его религии. Религии на этом островном архипелаге менялась, как юбочки, но неизменным оставалось что-то такое, чему пока не подобрать слов.

Революции в этой стране никогда не играли доминантной роли относительно того духовного порядка, которым живы эти народы. Войны на этом гигантском архипелаге возникали спорадически, как пожары, – и, прогорев, так же быстро затихали. Основой жизни народов здесь всегда была община и сельскохозяйственный труд.

Исламский колорит толпы сразу же бросился в глаза: женщины в светло-голубых платках, пожилые мужчины в цветных тюбетейках, жидкие бородки молодых муслимов. Лица были очень разные, не китайчатые и не папуасские, не те и не эти. Сложно было вот так с порога сделать выводы об этнической принадлежности мимо идущих народов. Выйдя из зала ожидания аэропорта Сукарно Хатта, я купил себе водички и сел за столик. Конечно, старейшины тут же стали надо мной издеваться: я не знал, как открыть пластиковый стаканчик с водой от фирмы Данон, купленный в местном Макдональдсе, и они предложили открыть мне ее зубами. Что я и стал проделывать под общий смех. Тогда я им показал свои три зуба, расположенных в шахматном порядке. Оказалось, нужно протыкать ее трубочкой. Цивилизации-то ты и не понял, белый человек. Точнее – белый чайник!

Другой парень тут же подбежал и предложил такси, но я уже успел поговорить по телефону с Робином, который все мне объяснил: его не брать. Ну уж извини, старичок.

Все знают, что за дерьмо эта глобализация и гмо-фашизация, но есть в ней два приятных момента – интернет и мобильная связь. Первое местное слово, которое ты узнаешь по приезде в чужую страну, конечно, название местной мобильной телесети – здесь она называется ТЕЛКОМСЕЛ. Вставил сим-карту – и ты уже под надежной шапочкой местной сети. Можно теперь позвонить Робину, с которым я списывался по Интернету, – посмотрим, чего он скажет. Если же он не скажет ничего – все равно, не беда. Чего-нибудь придумаем. (more…)

Предисловие – здесь. Об авторе – здесь.

Я поехал в Индонезию потому, что это самая интересная страна в мире. Возможно, исключая Кубу, Ямайку и Коста-Рику. Но никто у нас ничего не знает про Индонезию. Мне все талдычили одно – про 100 прививок, которые нужно делать прежде чем ехать, и про то, что тебя там съедят. Мне даже стыдно об этом сообщать дорогому читателю и ронять престиж русского человека. До чего же у нас отсталое сознание. Откуда такое нежелание обладать информацией? Все дело в том, что мало у нас передовых общественных организаций и плохо ведется управление информационной стороной нашего процесса глобализации, который, к сожалению, неотвратим.

Вот почему я решил списаться с устроителями регаты на рыболовецких, превращенных в гоночные, парусных судах под названием Гонка Сандеков, получил от них ответ и приглашение и послал им в ответ свое воззвание.

Привет Гонкам Сандек!

В каждой нации живет глубокий интерес к культуре другой нации. И чем дальше находится эта культура, тем глубже этот интерес.

Люди могут отмахиваться от этого, пытаясь убедить себя в превосходстве своих культурных обычаев, но в глубине души люди мечтают знать именно о том, что творится по ту сторону наших горизонтов.

Это глубокое и тайное чувство каждого – реальный базис того, что мирный смысл, которым всегда обладает подлинная культура, может служить движущей силой в укреплении братства народов земли.

Для русских Индонезия, подобно Бразилии или Индии, всегда была отдаленной мечтой, слишком далеко отстоящей от реалий нашей ежедневности. И мы почти не знаем, что происходит в этой стране. Мы больше знаем о палестинских террористах или израильской военщине, об азиатских вирусах и бульварных президентах, о терактах и бомбежках, но вряд ли мы знаем о размахе мирного строительства в Индонезии.

По моему мнению, нашему народу больше всего интересен традиционный рыбацкий флот этой страны, на что он похож, и как он ходит по воде.

И если Правительство Индонезии выступает спонсором проекта гонок на рыбацких катамаранах, наше Правительство мечтает перенять опыт этих спортивных состязаний.

Если сегодняшняя цивилизация заставляет многих забывать об их культурных корнях и тупо работать на Химпром, мы должны бороться против нашей общей культурной деградации. Давайте
покажем им, на что еще способны наши лодочки! Наша сила – в нашем творческом уме и нашей сноровке, хитроумии нашего ремесла и умении выстругивать легкие и крепкие мачты.

И если каждое правительство сможет понять, что оно должно помогать простому человеку своей страны, еще не забывшему ремесла, мы все будем жить на более мирной планете.

Привет Вам также от Вологодских мастеров деревянного зодчества!

Простите за ошибки в Инглише,
С уважением,
Василка Третий,
Ответственный Спорткомитета России По Лодейному Парусному Спорту

Немного о гонке Сандеков

Так получилось, что я оказался заброшен в одну из самых далеких точек планеты, и первым моим впечатлением был полнейший восторг. Смена миров не была шоком, я ждал всего этого и предвосхищал, просто внезапно организм заработал по-другому. Все стало правильнее… Я находился в джакартском аэропорту Сукарно Хата и ждал свой рюкзак. Неужели я доехал?

Меня ждало участие в гонках Сандеков, и я вынужден дать небольшую справку.

В сегодняшнем мире народные традиции, народные промыслы, равно как и локальные морские знания, стремительно сходят на нет. Они не требуются той силе, которая стремительно подминает под себя народы и государства и зовется глобализацией. Все эти ненужные уже подробности древнего кораблестроения, методов рыбной ловли или любых отмирающих ручных ремесел очень нужны только одной мировой тур-корпорации – Мировому Музею. Музею нужен турист, а туристу нужна книга или на худой конец проспект. Вот зачем нужны ненужные подробности древнего кораблестроения. Однако, само древнее кораблестроение никому не нужно. Все согласны с тем, что оно принадлежит прошлому и там ему и место.

Зачем вообще безмоторные парусные лодки, когда есть моторные? Индустрии нужно продавать моторы, а вовсе не нужно, чтобы кто-то строил свои баркасы.

Однако есть в этом раскладе одна неувязочка. Все люди не могут быть музейщиками, гмо-специалистами или бизнес-туристами, включая даже всю их обслугу. Так дело не пойдет. Именно отсюда и подбирается кризис: он идет от тотальной стерилизации этой жизни, ее сплошной глобализации и гмо-специализации. А в России он идет еще и от сокращения населения. Сокращаются именно те, кто не смог оторваться от земли и войти в прекрасный новый виртуальный мир.

Отрыв от земли – наверное, хорошее дело, но без мужика, стоящего на своем корню, вам не видать изобилия. Вам просто некуда дальше расти. Во-первых, вы же должны куда-то девать свое гавно, мобильники там, компьютерные игры. А куда их девать, если вы все уже сами купили? У вас же уже нет элементарных рынков сбыта. Вы угробили весь трудовой народ, оставив только бизнес-вуман и бизнес-ман. Кому вы будете продавать свое гавнище? Ведь бляди-шопоголицы, в конце концов, скоро отравятся гмо-ядами и быстро переведутся?

Вот почему вы должны пасти многие народы, которые на последнюю копеечку купят у вас ваше говно. Чем больше будет этих народов, не принимающих участия в тотальном процессе технократической глобализации – тем здоровее окажется экономика. Тем стабильнее будет ваш доход, господа специалисты. (more…)