Начало книги – здесь. Предыдущее – здесь.

Лондон в том же 1913-м попытался на практике устроить социалистическое общество. На свои, честно заработанные капиталистическим трудом деньги он покупает ранчо. У него работают более 80 человек. Он мечтает о сельскохозяйственной общине. Так же как к Горькому, к нему косяками тянутся «доители денег», в том числе куча бездельников, которых он благородно называет «бродячими философами». Не отказывал он и «братьям по партии». Несмотря на астрономические гонорары, долги Джека росли быстрее доходов. Причем среди его нахлебников и рабочих крепнет мнение, что он – наивный чудак и деньги ему достаются легко (за 16 лет – 50 книг!). Апогеем мести со стороны «потребителей» стал поджог его грандиозного многоэтажного жилища – «Дома Волка».

В конце концов Лондона постигает разочарование во всем. Он слишком верил в себя и в других! После поджога он перестал верить в других, после болезни – в себя. Он выходит из рядов Социалистической рабочей партии, считая ее деятельность соглашательской, и умирает от передозировки морфия как раз накануне революции в России. (По поводу того, была ли эта смерть сознательной или случайной, споры продолжаются. Так же как впоследствии будет окутана тайной смерть Горького.)

Пролетарский писатель, несмотря на весь свой социалистический багаж, не принял Великой Октябрьской и посчитал поначалу ее авантюрой. Он строчит очерки, где описаны жуткие картины красного террора. В том же году газета «Новая жизнь», где были опубликованы его «Несвоевременные мысли. Заметки о культуре», была закрыта как контрреволюционная. Уж больно были несвоевременные! Горький ссорится с комиссаром Питера Зиновьевым. Тот запретил его комедию «Работяга Словотеков», где главный отрицательный персонаж списан с Зиновьева. На таких комедиях руководству не смешно.

В 1921 году Горький покинул Россию, жил в Германии и Чехословакии. С 1924 года поселился на вилле в Сорренто. В гостях у него бывали русские эммигранты, партийные вожди, именитые иностранцы и другие почитатели его таланта.

Однако в 1928 году писатель поддался на посулы Сталина и вернулся на Родину. В отношении него у генсека был разработан серьезный план. Встреча прижизненного классика была организована на высочайшем уровне!

Супертурне по Союзу: Юг России, Украина, Кавказ, Поволжье, новостройки. Кто бы устоял на его месте: по этому маршруту он прошел бродягой, а сейчас его встречали, как короля. Ему рукоплескали десятки тысяч! Где бы он нашел такой прием за границей? Сталин подкупил его действительно искренней народной любовью.

Горький позволил себе поверить в социализм по-сталински. Особенно это было приятно в таком оформлении: для работы и жилья в Москве предоставлен особняк Рябушинского, для отдыха – дачи в Крыму, для поездок в Италию и Крым – спецвагон.

Чтобы Алексею Максимовичу не показалось мало – его родной Нижний Новгород нарекают Горьким! Не каждому на долю выпадают подобные искушения!

И бывший «босяк» не устоял. Основал-таки «социалистический реализм», которым потом несколько десятилетий клеймили искусство. Писатель попал в силки, о которых отлично знал, но уж очень искусно их расставили. И приманка в виде «всенародного преклонения» была слишком вкусна. Ведь тайная мечта любого ницшеанского материалистического «сверхчеловека» – самому стать богом. Свято место пусто не бывает – почему бы его не занять самому?

Лондону «товарищи» не дали этого сделать, а Горькому все «небесные» условия создал на земле по-дьявольски предприимчивый Сталин. Но за подобные услуги всегда приходится платить. Жаль, что Алексей Максимович, когда генсек сообщил, что его «Девушка и Смерть» посильнее гетевсекого «Фауста», не вспомнил о финале этого мирового шедевра. Всякая западня имеет свойство захлопываться.

В мае 1934 года при загадочных обстоятельствах гибнет сын писателя Максим, которого за пристрастие к роскоши называли «советским принцем». Горькому на родине становится все более неуютно, но за границу под предлогом его «нужности» не выпускают. ОГПУ во главе с Ягодой «пасло» его, как выяснилось позднее, с самого приезда.

Горький скончался 18 июля 1936 года от болезни легких. Но вскоре был объявлен жертвой троцкистско-бухаринского заговора, и против врачей, лечивших писателя, был открыт публичный судебный процесс. Год его смерти уж больно подозрителен. В знаменитом 1937-м вряд ли генсеку понадобился бы в качестве мегафона писатель с мировым именем.

Вывод

Лично для меня произведения Лондона остаются более «живучими». В них больше поэзии, чем «социальной правды», больше Вертикали, чем Горизонтали. Юный Джек в одном из своих первых рассказов так написал о северном сиянии: «Боги надели огненные одежды». Стихотворения в прозе Алексея Максимовича (вроде «Буревестника») больше напоминают прокламации.

В вещах Лондона и Горького (которого я бесконечно уважаю и не поддерживаю скоропалительных развенчаний) много и ницшеанства, и знания «дна», но в произведениях американского писателя гораздо больше подлинной красоты. А значит, и Настоящей Жизни!

Продолжение

купить книгу можно здесь.

На Главную блог-книги "Философия Вертикали+Горизонтали"