Начало здесь. Предыдущее здесь.

Анализ обстоятельств захвата Киева Вещим Олегом

После 879 года во главе двух важнейших политических центров восточнославянского мира оказались авторитарные правители скандинавского происхождения. Окружая себя плотными рядами соплеменников, они, каждый по-своему, стремились закрепиться в восточнославянской политической среде.

Отношения между двумя незаурядными деятелями раннего периода русской истории не могли быть особенно дружественными. Аскольд в свое время поддерживал противников Рюрика. Олег, утвердивший на престоле младенца Игоря в ущерб прочим рюриковым родичам, должен был опасаться сильных врагов из рядов ильменской знати, которые также могли бы найти поддержку в Киеве. Оставаясь в Новгороде, шурин Рюрика мог в любой момент стать жертвой мятежа или заговора (чего в свое время опасался и его предшественник, хотя и обладал статусом вполне легитимного государя). И в голове хитроумного варяга возник дерзкий план захвата Киева, где он мог бы распоряжаться властью увереннее, чем в ильменской столице. По всей видимости, Олег неплохо разобрался в ситуации, сложившейся вокруг Аскольда. Отправляясь с войском на Киев, новгородский правитель нашел полезных союзников среди коренной знати Поднепровской Руси.

Согласно летописному повествованию, свой поход Вещий Олег начал в 882 году с овладения Смоленском. Соответствующая территория в те времена принадлежала кривичам, входившим в новгородскую сферу влияния. Следовательно, Олег не завоевал, а лишь как бы закрепил за собой исконное владение ильменского княжеского рода. Такая акция не могла считаться враждебной по отношению к киевскому правителю. Получив сведения о действиях Олега в верхнеднепровских землях, Аскольд, вероятно, не слишком обеспокоился, полагаясь на силу своего воинства.

Далее на пути Олега был Любеч, подвластная киевским князьям крепость на вершине высокой приднепровской кручи. Взять Любеч штурмом было крайне трудно, незаметно обойти с войском – практически невозможно. Даже небольшой гарнизон мог бы там достаточно долго держать осаду, предварительно уведомив киевское начальство о появлении неприятеля. И тогда опытный военачальник Аскольд успел бы собрать достаточные силы, чтобы достойно встретить пришельцев в открытом поле, или у киевских стен. Однако новгородскому войску (из варягов, ильменских славян, кривичей, чуди и пр.) не пришлось тратить время и силы на осаду неприступного городка, и любечские гонцы не поспешили к Аскольду. Любеч, судя по всему, сдался без боя. Видимо – по соглашению правителя города с Вещим Олегом.

Совершив затем стремительный марш-бросок на Киев, Олег не только застал Аскольда врасплох, но и сумел выманить его из крепости на днепровский берег ложной вестью о прибытии купеческих судов. Спрятанные за бортами ладей воины расправились с киевским правителем, после чего без труда овладели столичной цитаделью. Князь-суверен Дир, по всей видимости, был также ликвидирован.

Киевляне, как и прочие обитатели Поднепровской Руси, en masse не возмутились актами самоуправства пришельцев и безропотно покорились новой власти. Как будто только и ждали избавления от прежних своих властителей. Игорь Рюрикович был признан законным государем, и от его имени Олег мог управлять Киевским государством на законных основаниях.

Поведение жителей Поднепровья в данном случае вполне объяснимо. Дир и Аскольд, по всей видимости, на тот момент не могли быть особенно популярны. А малолетний Игорь Рюрикович считался представителем того же рода, к которому принадлежал и Дир (чье пребывание на киевском столе считалось вполне легитимным). Следовательно, произошедший переворот мог считаться внутренним делом правящей княжеской корпорации. Порядок управления государством мало изменился в результате того, что один варяжский воевода сменил другого в роли фактического правителя. Основная часть местной элиты могла рассчитывать, как минимум, на сохранение своего статусного положения. При этом многие представители языческого большинства должны были даже приветствовать переход власти к приверженцам старопрежней веры. Об Аскольде скорбели лишь местные христиане. Выражая их мнение, автор соответствующего текста Иоакимовской летописи горестно отметил: «Блаженный же Оскольд предан киевлянами и убит был, и погребен на горе, там, где стояла церковь святого Николая, но Святослав разрушил ее, как говорят».

Объединение Киева с Новгородом стало итогом длительного процесса сближения двух центров восточнославянской государственности. Этот процесс в наибольшей степени инициировался правителями северославянской державы. Воины из Приильменья действенно помогали киевским князьям в войне за освобождение от хазарского ига. Когда дом Киевичей пал под натиском мадьяр, поддержка властителей Великого Славенска позволила преодолеть кризис поднепровской государственности. Вещий Олег достойно завершиил дело своих предшествеников, овладев Киевом без большого кровопролития и без оскорбления гордости коренных жителей Поднепровья. Таким образом, отнюдь не случайно новгородская династия села на престол объединенного Русского государства. Однако, южная часть восточнославянского мира тогда значительно превосходила северную по численности населения и по обилию материальных ресурсов. Поэтому древнее название Русь, применявшееся для Среднего Поднепровья, распространилось на всю обширную страну, столицей которой стал Киев.

В конечном итоге, обе части восточнославянского государства выиграли, каждая по-своему. Южные земли получили крепкую власть, способную организовать защиту беспокойных степных рубежей, с привлечением, при необходимости, подкреплений с севера. Северные области, подконтрольные Новгороду, обрели возможность автономного развития, итогом которого стала блестящая эпоха Новгородской феодальной республики. Пересаженная на благодатную южную почву, ветвь северного княжеского рода пышно расцвела и консолидировала под своим скипетром все восточнославянские земли. В соответствии с тем, что будто бы привиделось во сне Гостомыслу (согласно одному из фрагментов текста Иоакимовской летописи, дошедшего до нас в изложении Татищева): «Спящему ему пополудни привиделся сон, как из чрева средней дочери его Умилы произрастает дерево великое плодовитое и покрывает весь град Великий, от плодов же его насыщаются люди всей земли».

Продолжение

На Главную "Первых Рюриковичей"